Разговоры про прыжки с парашютом на Гуаме звучали с первого дня нашей поездки. Кто-то что-то говорил, кто-то что-то спрашивал. Для меня это был обычный информационный шум, не имеющий ко мне в принципе никакого отношения, ибо я и высота — несопоставимые субстанции. Если и есть во мне какая-то фобия, то это именно тот случай. Терпеть не могу, к примеру, стоять на мосту, смотреть с высоты на поверхность земли или воды под ногами, и чувствовать, что ты стоишь на том, что качается. Терпеть не могу, когда люди подходят к краю крыши, наклоняются над перилами балкона или ходят над пропастью, стараясь заглянуть туда с очевидно-глупым вопросом на лице «А интересно, что же там такое, внизу?» Твердая земля, идиоты! Тех, кто добровольно подвергает себя риску, доверяя свою жизнь тканому полотну и стропам, я знаю, но не понимаю. Точнее, не понимала до Гуама.

Но тем не менее, даже из этого, совершенно не нужного мне, информационного шума подсознание выстроило фактическую предысторию вопроса и набор аргументов, почему прыгать с парашютом надо именно на Гуаме.

Источником выступила Людмила Ткаченко, менеджер по маркетингу Владивостокского представительства Korean Air. В ее прошлом прыжок с парашютом уже был, она сделала это однажды на Гуаме и летела сюда снова с четкой решимостью и желанием этот шаг повторить. «Ну, человек работает в крупнейшей авиакомпании мира, лозунг которой „Excellence in Flight“ („Превосходство в полете“), ей сам Бог велел делать это снова и снова!» — вполне себе рационально рассуждала я, оправдывая настойчивость Людмилы в этом вопросе и переключаясь на другие мысли.

Но, оказалось, ее аргументы, словно зерна какого-то растения, плотно засели в моей голове, вырвавшись на волю в самый неподходящий и неожиданный момент. Словно плющ, который по-видимому оплел мой природный страх своими ветками, не дав мне сбежать в кусты спокойствия и заставив принять очень странное для меня решение.

Ее аргументы сводились к следующему списку:

— Прыжок тандемом — самый безопасный из всех типов прыжков, потому что за вас все делает инструктор.

— Инструкторы на Гуаме — говорят по-русски, так что вам будет все понятно.

— Ими руководит Василий Младинов, бывший тренер советской сборной по парашютному спорту, едва ли не самый опытный человек в мире, за плечами которого 25 000 прыжков.

— Его компания ежегодно меняет экипировку и парашюты, на экономя на безопасности.

Все эти факты по-прежнему не имели для меня никакого значения, пока однажды утром (это был третий день нашего путешествия) в лобби гостиницы нас не встретил скромный, улыбчивый мужчина, с приветливым лицом и удивительным обаянием открытого, бесхитростного и счастливого человека. «Василий» — представился он нашей группе и сообщил, что повезет нас на экскурсию по северной части острова. «Отлично, у нас будет экскурсовод из числа русских, живущих на Гуаме! Пообщаюсь с ним „за жизнь“» — запланировала я себе небольшую профессиональную задачу. И тут в лобби появилась Людмила. Они явно обрадовались друг другу, обнялись, после чего Людмила сообщила нам, что это и есть тот самый Василий, о котором она столько говорила нам до этого. Образ человека, тренировавшего советскую сборную, получившего приглашение тренировать американцев, напрыгавшего в итоге себе в карму 25 000 адреналиновых впрысков, образ, который сложился в моем мозгу, совершенно не подходил человеку, стоящему передо мной. Реальный Василий Младинов был моложе, проще и обаятельнее придуманного. Это несоответствие зацепило.

Тут Людмила, как опытный менеджер, снова воспользовалась моментом и продолжила обработку коллектива. Выяснилось, что для того, чтобы ее прыжок состоялся, надо набрать, как минимум, 5 желающих. Пока «настоящих буйных» было мало — только она и еще одна ее коллега.

И вот тут в моей голове началась мучительная борьба. Ехидный внутренний голос явно издевался над разумной составляющей моей личности. Список вопросов, иллюстрирующий внутреннюю мучительную борьбу, был длинным. Пока вся группа просто ждала автобус, чтобы ехать на экскурсию, меня явно колбасило.

«Романова, ну когда ты еще будешь на Гуаме?»

«Романова, ну где ты еще будешь иметь возможность прыгнуть с самым крутым и опытным русскоговорящим инструктором по парашютному спорту?»

«Романова, если ты не сделаешь это, ты же 100% потом будешь жалеть, о том, что струсила и не воспользовалась этой возможностью!»

«Романова, разве эта твоя поездка не чудо? Разве тот факт, что судьба послала тебя сюда и познакомила с Василием Младиновым — не знак того, что тебе надо себя преодолеть?»

«Романова, ну какой отчет ты напишешь владмамам? Про пляжи, море, солнце и пальмы?»

«Романова, разве твои близкие уже не поставили на тебе клеймо законченного трудоголика, способного думать только о работе?»

«Романова, разве тебя не достала та привычно-обыденная жизнь, лишенная ярких красок и новых эмоций?»

«Романова, разве ты не хочешь, чтобы муж увидел тебя совсем другой?»

«Романова, ты что, настолько слаба и труслива?» (Классика, правда? — типа «Самый убийственный аргумент — последняя капля!»)

Ответить самой себе на последний вопрос утвердительно было равносильно… да-да, именно, равносильно потере последней капли самоуважения. Поэтому я подошла к Василию и тихо сказала: «Василий, я в теме. Я тоже хочу прыгнуть!»

«А, ну это надо Людмилу обрадовать!» — сказал он и громко позвал. — Людмила, вот Ольга тоже прыгать будет!»

И тут началось. Видимо, автобус ждали неслучайно — Людмила постаралась)))))

Скорее всего, такая же мучительная борьба с собой происходила в головах многих, потому что через две минуты желающих уже было шестеро. Еще через минуту Василий, позвонив куда-то, подошел к нам и сказал — «Наш директор сообщил, что седьмой человек из вашей компании сможет прыгнуть бесплатно, кто-нибудь еще хочет?» «Да-да-да!» — быстро подняла руку еще одна девушка из числа коллег Людмилы. Все, сделка закрыта, в самолет вмещается только 14 человек — семь туристов и семь инструкторов! Василий и его компания щедро решили организовать для нас самый дорогой прыжок в половину его стоимости. Самый дорогой — потому что с максимальной высоты — 4 200 метров. В тот момент эта цифра вообще не заботила, поскольку страшил сам факт «выхода наружу» из самолета. «Какая разница на какой высоте это делать, преодолевая самого себя?» — Наивная!

После этого мы спокойно поехали на экскурсию. Прыгать предстояло через пару дней.

В этот день Василий еще раз поразил меня. Совершая экскурсионную поездку по острову, мы много говорили. «Я слышал кто-то из вас представляет Владмаму? — спросил он во время обеда в его любимом кафе «Русалочка». Все ткнули пальцем в меня. «Вы знаете, мне очень много туристов говорят о том, что читали про Гуам именно на Владмаме, это удивительно!»

Да, а уж как удивительно это было слышать мне, если бы ты знал…

4 267 метров эмоций

Два дня до прыжка прошли отлично. Программа мероприятий была настолько насыщенной, что мысли о предстоящем безумном поступке терялись где-то между впечатлениями от других событий. Но по вечерам, перед сном, рациональные доводы о неизбежности предстоящего прыжка пробивали на прочность принятое решение. «Романова, если ты откажешься, ничего страшного не произойдет, все поймут, ты же мать…» вариантов отмазок, подобных этой, в голове роилось много. Ответный убийственный аргумент, в стиле Скарлет О`Хара, звучал примерно так: «Нет никакого смысла бояться заранее, наслаждайся другими впечатлениями, бояться начнешь в день самого прыжка». Вариант «Я подумаю об этом завтра» — явно работает!

Встреча «буйных» в день прыжка, в воскресенье, 27 апреля, была назначена на 6:15 утра. Естественно, спалось плохо, и мое утро началось примерно часа в 4. Описание того, что я чувствовала в этот момент — банально, много людей и до меня описывали ощущение комка в животе. Страх концентрируется в вас где-то чуть выше пупка, как будто вы проглотили сжатую пружину. На удивление, я легко справилась с ним, не допустив в душе даже признаков паники. Мне помог уже опробованные ранее способ — аргумент: «Романова, через два часа все это уже будет в прошлом, и ты точно знаешь, что не откажешься от принятого решения, так есть ли смысл сильно париться? Попробуй получить удовольствие от происходящего!»

Поскольку светает на Гуаме рано — уже в 5 часов было видно, что погода дрянь. Впервые над островом сгрудились явно дождевые тучи, ветра не наблюдалось, поэтому в голову полезли другие размышления — «А вдруг отменят?» К удивлению, поймала себя на том, что очень не хочу отмены происходящего. Хочу пройти это испытание самой себя до конца! Эта мысль и это удивление от собственной наглости и какого-то куража — заставляла улыбаться всю дорогу до аэропорта. Остальные члены нашей команды ехали притихшими.

В офисе и меня накрыла паника. В момент, когда нас попросили подписать договор и подтвердить собственноручно снятие какой-либо ответственности с компании, обеспечивающей это экстремальное развлечение, за все возможные последствия происходящего. Черным по белому, на английском, японском и русском языке, в каждом пункте этого тридцатистраничного документа были расписаны те самые возможные последствия: смерть, травмы, телесные повреждения.

«Что я делаю? Зачем мне это надо?» — эти вопросы были ответом на каждое встретившееся упоминание в тексте слова «смерть». Но… Мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус… Я ставила и ставила подписи, собственноручно приближая неизбежное. Как только я отдала менеджеру свой документальный отказ от каких-либо претензий, меня отпустило.

Как сказал Василий, it will be fun! Будет весело!

И я, в очередной раз не узнавая саму себя, начала получать удовольствие от происходящего.

Нам выдали синие комбинезоны Skydive и кроссовки, ибо потерянная обувь в момент прыжка — далеко не редкость. Тапки терять не хотелось. В кроссовках, доставшихся мне, почему-то было полно очень крупного песка. «Интересно, какой песок после меня останется» — мысленно развлекалась, завязывая шнурки.

Далее инструктаж. Затем — распределение инструкторов и определение порядка «выгрузки за борт». Среди 7 инструкторов Skydive — трое — русскоговорящих. Все 7 — очень опытные, до Василия им, конечно, далеко, но 8 000 прыжков — в копилке каждого.

Но мне достался лучший! Фантастика, я буду прыгать с парашютом из самолета! С высоты 4 267 метров (14 000 футов)! Увижу весь Гуам и буду парить над островом! Ни с кем нибудь, а с Василием Младиновым! Уму непостижимо! Даже на фотографиях до прыжка видна моя довольная и очумевшая физиономия. Страх пропал в принципе. Хотя прыгать предстояло второй. Первым решили отправить вниз единственного мужчину в нашей компании — Дмитрия Куликова, известного блоггера из Хабаровска.

Маленькая Сессна едва вместила всех нас. Рассадка — спиной к кабине, никаких сидений, на металлическом желобе. Инструктор садится за твою спину и по ходу полета пристегивает тебя к себе четырьмя карабинами, к моменту прыжка вы — практически одно целое. Люк открыт, его закрывают только в момент взлета и набора высоты для прыжка. Между этими двумя стадиями, минут пять, вы летите над островом с открытым люком, чувствуя собственной шкурой, как меняется температура, плотность воздуха и его состав. На 3 000 метров — остров исчезает из виду, мы входим в облака. Василий сказал надеть очки. Пружина в животе сжалась до предела. Понятие страха растворилось в массе других чувств — решимости сделать задуманное, желания преодолеть себя, ощущении холода этой запредельной для понимания высоты, неизвестности облаков. Дима исчез в проеме люка легко и быстро. Я сделала шаг вперед, присев на край пропасти, сосредоточившись на том, чтобы спустить ноги и поджать их под борт самолета. Видимо, концентрация на том, чтобы все сделать правильно и по инструкции, была сильнее осознания того факта, что мне сейчас придется наклоняться в бездну. Я не успела даже подумать о том, что сейчас мы ухнемся вниз, как Василий легко, непринужденно и просто вынес меня из этого тесного самолета на просторы открытого воздуха. И тут началось! Пружина в животе разжалась гораздо раньше, еще в тот момент, когда ты оказался вне пространства самолета. Но легче не стало! На смену одному ощущению принеслось другое.

Свободное падение навстречу матушке земле в тот момент мне показалось малоприятным процессом. Дождь колол лицо и шею, которая, кстати, вместе с подбородком и щекам оказалась где-то на ушах. Встречный поток воздуха, его звук — забивал уши неповторимым гулом-свистом. Этот поток на самом деле столь силен и безжалостен, что ты просто не можешь дышать, точнее не можешь вдохнуть. И ровно в тот момент, когда тебе уже кажется, что ты сейчас задохнешься, наступает тишина, ты хватаешь ртом воздух и как будто от этого твоя скорость замедляется… Это Василий раскрыл парашют, подарив мне жизнь, свободу и остров. Гуам был как на ладони. Надо ли говорить вам о том, какой это был кайф? Этот контраст, между адской скоростью, между стремительностью свободного падения и этим удивительным, умиротворяющим парением, когда вокруг, в тишине, только ты, Василий, парашют, небо, остров и море! И ты можешь дышать, смотреть по сторонам, вертеть головой, управлять своим телом и наслаждаться происходящим, понимая, кто ты, где ты, с кем ты, что ты видишь перед собой и зная, что это не сон?

И тут спокойный голос Василия: «Оль, очки сними». Смешные по форме очки для свободного падения спасали глаза. Но они же — были явно лишними при раскрытом парашюте.

«Смотри, вон, видишь круг? Мы будем туда приземляться!»

Что он называет кругом? Эту точку на земле? С ума сошел, она же микроскопическая! Как в нее попадать вообще? Ладно, об этом я подумаю позже…

Задрав голову вверх, я увидела наших — кто-то орал, кто-то летел вбок, кто-то парил прямо над нами.

И тут возник занимательный диалог:

Василий — «Оль, возьми стропы»

Я — «Что?»

Василий — «Стропы, говорю, возьми»

Я — «Я?»

Василий — «Да, бери говорю»

Я — «Прямо обе?»

Василий — «Да»!

Мне дали в руки управление парашютом! Тянешь вниз левую — поворачиваешь влево, тянешь правую — поворачиваешь вправо… Фантастика!

И все-таки, блин, какая я тупая! Вот откуда явно пошло выражение «Витала в облаках»!!!! Столько времени потеряла на этот диалог, глупая! Знала бы, как дороги и как коротки эти секунды парения с раскрытым парашютом!

«Ну что, пошалим?» — спросил Василий. «Ага!» Стропы в его руках. И парашют. И мы. Наше положение из перпендикулярного земле вдруг превращается в горизонтальное. Угол виража был таком острым, что мы полетели параллельно поверхности Гуама. И скорость — выросла в разы. Еще одно непередаваемое ощущение счастья! Напомнило детство — что-то похожее ты испытывал когда-то на круговой карусели «Цепочки». Когда мир был другим, и деревья были большими…

Людмила, глядя на наш маневр сверху, сказала потом, что очень испугалась, когда наш зеленый парашют потащило на деревья…

Откуда ей было знать, что это Василий так шалит? К моему великому удовольствию! Мы сделали идеальный круг в горизонтали.

— Готовься, будем приземляться!

— Как, уже? — что за вселенская несправедливость! Ты так долго ждал этого дня, так сильно боялся, тебе было так неприятно в свободном падении и твое удовольствие продлится всего пару минут? Да, да, да, все, как в жизни — все прекрасное всегда кратковременно!

Для безопасного приземления тебе надо просто поднять ноги. А вот ноги твоего инструктора примут на себя всю твердость поверхности за двоих. То, как мастерски приземляются все 7 инструкторов (я не видела в процессе только Диминого), впечатляет. Не было никакого удара, было просто скольжение по поверхности земли. В аккурат по тому самому крупнозернистому песку, что набивается в кроссовки и туристов, и инструкторов. Из расслабленно-созерцательного состоянии эйфории в действительность меня вернул голос Василия. «Ольга, вставай!» — я продолжала, вытянув ноги вперед, висеть на нем, в тот момент, как он уже стоял на ногах на земле. «Вставай!» — он говорил быстро, и стало понятно, что встать я тоже должна быстро. А так не хотелось… Но нет, парашют не должен тебя накрыть, да и посадочную полосу надо бы не занимать, все понятно.

Все кончено. И все позади. С предельной высоты 4 267 метров — всего 60 секунд свободного падения. И еще 4 минуты — восторга от парения с раскрытым парашютом.

Восторг сменила грусть. И ощущение какого-то удивительного родства с твоим инструктором. Я уеду с этого острова, имея на одного близкого мне человека больше.

Спасибо, Василий! Я знаю, ты прочитаешь эти строчки. Я рассчитываю на второй прыжок с тобой.