— Ульяна, помнишь ли ты, как начала рисовать?

— Как таковой особенной истории нет. Как только попал в руки карандаш, то сразу и начала. Папа мой очень любил со мной рисовать. В общем-то, это он мне показывал в самом начале, как и что надо делать. В детстве я особенно хорошо натренировалась рисовать лошадей. Но если честно, с возрастом это умение потихонечку утратилось, и теперь зачастую мне надо открывать специальные картинки с лошадьми, чтобы их анатомично нарисовать.

В садике мои работы отмечали, как самые лучшие. Воспитатели говорили, что особенно хорошо у меня получались деревья. Я не приметила тогда рисование как будущую профессию или что-то вроде того. Сначала это было просто хобби, потому что мне нравилось, потому что мне нечем было заняться, я и рисовала.

— Тебе нечем было заниматься? В детстве?

— На самом деле я изначально искала себя в спорте. То есть я пыталась ходить на танцы какие-то, на бадминтон, на теннис. Родители даже хотели записать меня на плавание, но как-то не сложилось. Потом я нашла для себя гандбол. Для меня это было интересным увлечением, я занималась им два года. В детстве я была, скажем так, бойкой и активной. И среди своих сверстников этой бойкостью стала выделяться. Меня постоянно назначали капитаном, так что, в общем-то в гандболе у меня все очень хорошо получалось. Но…

Моих родителей не устроило то, что, по их мнению, гандбол был опасным видом спорта, где я могла легко травмироваться. Поэтому вскоре меня из гандбола родители…выгнали.

— О, я знаю, что это такое, у меня тоже примерно так же случилось со спортом в школе, только я из волейбола тогда вылетела, по болезни. Помню, насколько это меня выбило из колеи, просто потерянной ходила. А ты как справилась?

— Тогда я вообще не знала, чем мне заняться, куда идти, как отвлекаться вообще от всего? И, помню, бабушка мне сказала: «А почему бы и нет? Ты ведь хорошо рисуешь, в классе у тебя по ИЗО всегда пятерки, почему бы нам не попробовать записаться в художественную школу?» Хоть и был уже месяц март-апрель, но бабушка все-таки пошла в художественную школу, которая находилась рядом с нашим домом, и поговорила с преподавателем. Преподаватель согласилась меня принять на подготовительные курсы, посмотрев мои рисунки.

И вот так я два месяца, апрель и еще май, ходила в художественную школу. В коллектив я как-то влилась сразу, было весело. А когда наступили экзамены, я смогла сдать и композицию, и живопись на пятерки. Меня сразу приняли в первый класс. Так и началась, собственно, моя художественная деятельность.

— И что, вот так сразу все стало получаться?

— Ну, не совсем. Сначала у меня не всегда все получалось, и были четверки зачастую, но потом я раскрыла свой потенциал, набралась опыта и стала учиться только на пятерки.

— А что это значит, «раскрыла свой потенциал»?

— Учительница отметила мою способность к графике. Потому что чаще всего дети рисуют живопись, так как это легче. Но моя учительница сказала: «Ты очень терпеливая и усидчивая, так что тебе может подойти графика и проработка всяких деталей в композиции». И мне предложили заниматься именно графическими композициями. Я согласилась. Так я стала в художке единственным графиком. Графикой никто не занимается, все считают это каким-то скучным и долгим делом. Но как для меня — это очень интересно и более творчески, чем живопись, потому что в графике очень много деталей и это кропотливая работа. Она может затягивать на несколько часов, и ты даже и не заметишь, как они пролетят. Да, я думаю, в этом мой потенциал.

Сейчас уже учусь в четвертом классе художественной школы. Училась…До ноября месяца, потом у меня, как вы уже знаете, появилась проблема с рукой, и я забросила, как художку, так и школу, но тем не менее, когда мне стало немного легче, я снова принялась за рисунки. Без них не могу. Для меня это как зависимость… И отдых от всего и всех проблем.

— Светлана Алексеевна, помните, как все начиналось у Ульяны?

— Помню. Она пришла, не как все, а на самом финише учебного года, примерно а марте-апреле. Девочка как девочка, обычная, похожа на остальных. В самом начале учебы в художественной школе все рисунки примерно одного уровня, редко кто выделяется из общей массы детей. А потом, от занятия к занятию в ней стала открываться ее отличительная особенность. Было задание нарисовать богатырей. Она так тщательно прорисовала некоторые детали у своих богатырей, как никто другой из их группы. Это такой, первый звоночек был.

— А почему вы на это обратили внимание?

— Вообще, чем младше дети, тем им сложнее тщательно прорисовывать детали, им всегда хочется поскорее закончить работу. Но не Ульяне.

— Что было дальше?

— Первый год у нее прошел, как и у всех детей: болела, пропускала, догоняла. Но было заметно, как сильно она старается. А вот во втором классе ее способности стали проявляться гораздо ярче. Помню одно из заданий, им надо было выполнить творческое задание — натюрморт в смешанной технике. Ульяна сделала его только ручкой, причем видно было, что она работала над ним не только на уроке, но и дома. И эта ее работа стала для меня неожиданностью. Просто поразила. С того момента у Ульяны постоянно растет уровень работ, техника нарабатывается. У нее прямо внутреннее стремление — рисовать, рисовать, рисовать…

— А дети этот ее рост тоже увидели?

— Конечно. Некоторые ее одноклассники по художественной школе даже свои работы итоговые не хотят выкладывать вместе с Улиными на просмотр педагогу. И говорят в шутку: «Ничего себе, как ты рисуешь! Мы свои рисунки даже доставать не будем!»

Вообще, удивительно, с каким желанием и стремлением учиться новому Ульяна живет. Она на каждом занятии старается одинаково сильно. Потрясающие работы на пленэре, самые сильные, проработанные. После третьего класса в художественной школе у Ульяны прямо скачок был. В ней чувствуется такой сильный характер, такая сила там внутри, недетская.

Очень подкупает ее способность никогда не сдаваться, не опускать руки, не делать что-то для того, чтобы просто делать. Нет, она совсем иначе себя ведет, чем другие дети. Очень спокойно воспринимает критику, без обид или разочарования. Выслушала и пошла исправлять, делать лучше.

— При нашем с ней общении тоже заметила одну особенность в Ульяне. В ней живет стремление к лидерству. Как мне кажется, ей очень важно ходить нехоженными тропами, ставить перед собой завышенную планку, добиваться того, что другим не под силу. И даже ее выбор техники изобразительного искусства — графики — он тоже свидетельствует о лидерстве и готовности решать сложные задачи, не так ли?

— Пожалуй. Графику дети не очень любят.

— Почему, кстати?

— На нее надо гораздо больше времени. Чем бы вы ни выполняли свою работу, ни ручка, ни тушь не прощают ошибок. В отличие от других техник изобразительного искусства, где что-то можно исправить, переложить новым слоем и так далее. Но в графике, выполненной тушью или гелевой ручкой, так не получится, тут если ошибешься, то исправить очень трудно. Надо переделывать.

— Рассказывая о себе, Ульяна с гордостью сказала, что в ее художественной школе с графикой работает только она. И хотя эти слова можно было бы принять за юношеское хвастовство, в ее голосе звучало совсем другое. Это было удовлетворение, ей важно быть лидером, важно чего-то добиваться.

— Это правда. Таких графиков, как Ульяна, у нас сейчас нет.

— Для этого должен быть какой-то врожденный талант?

— В принципе, нет. Этот навык нарабатывается. Было бы желание, терпение и усидчивость. У Ульяны терпение колоссальное. И желания — хоть отбавляй. Она все время в поиске. Ей просто очень-очень нравится рисовать. Вот начинали мы с черной гелевой ручки. Спустя некоторое время я ей говорю — «А давай фон цветным сделаем, давай поэкспериментируем? — Она в ответ — „Хорошо!“ Делает. Что-то не получается, делает снова, исправляется, набивает руку в этой технике. Я ей новое: — „А давай чаем тонировку сделаем?“ — Она опять „Тонировку? Хорошо!“ И делает. Я ей снова что-то изменить предлагаю — „Давай смешаем ручку и акварель?“ — Она в ответ невозмутимо: „Хорошо, давайте смешаем!“ Пробует. Ищет. Старается. Дети, и даже ее сверстники, очень боятся туши, вдруг капнешь или что-то размажется, а она: „Тушь? Ну, хорошо, давайте!“

Она всегда готова пробовать.

— А какие темы в творчестве она выбирает?

— Человека. Сюжеты, связанные с ним, с его жизнью. Всякие события, на основе которых, например, компьютерные игры с участием персонажей-людей разрабатываются.

— Если она и дальше не потеряет эту свою жажду рисовать, какое будущее ее ждет?

— У нее уже есть цель. Она точно знает, что ей делать. Учиться — там-то, работать — там-то, быть — тем-то. У нее очень мощный потенциал и очень сильный характер.

— Какие художники тебе близки?

— Полагаю, вы имеете в виду художников знаменитых? К сожалению, они меня не всегда цепляют. Да, я смотрю на их работы и восхищаюсь светотенью, проработкой тел, мышц, складок, пышностью и легкостью одежд, но… Подцепив что-то важное для меня, я забываю про их работы. Они мне кажутся слишком правильными и скучными.

Конечно, и среди таких художников есть те, кто все же мне нравится. Это Альбрехт Дюрер со своими гравюрами, Ван Гог, некоторые картины Эдварда Мунка, Виктор Васнецов, Иван Шишкин.

Но, в основном, меня цепляют мои современники. Популярные и не очень авторы картин (как сделанных в графическом редакторе, так и на бумаге) и комиксов. Akiya Кageichi, Pontyk (со своими в меру юморными, d меру атмосферными рисунками), Tamaytka (в основном ее полноценные работы, то есть, где есть фон, а не набросок или зарисовка), ужасающие рисунки Бориса Гроха, Ana godis, kawanocy, taryndraws, Velsmells, z-t00 n (в основном это авторы мини-комиксов). Все эти художники не используют в работах реалистику, а полностью погружаются в свой собственный стиль и полет фантазии.

— Ульяна, а в каким музеях изобразительного искусства ты уже была? Или хочешь побывать?

— Я была во всех музеях Владивостока. Полагаю, мне бы хотелось побывать в Третьяковской галерее.

— Какие эмоции или мысли заставляют тебя схватиться за карандаш?

— При рисовании мои чувства делятся на 2 категории: чувство долга и эмоции. Первые возникают при работе с картинами, которые нужно закончить за определенный срок. Чаще всего желания писать их у меня нет… Это такие картины, как скучные заказы, либо неинтересные композиции в художку.

А вот то, что мне действительно хочется рисовать, зачастую я рисую под влиянием самых разных эмоций. Это может быть как грусть, так и радость. Мне не нужно ограничивать себя в фантазиях. Это могут быть как русалки, так и иные полулюди, как животные, так и другие похожие на них существа, другие миры. Настраивает меня под нужный тон музыка в плейлисте.

— Выслушав твою историю про гандбол, про графику, я почему-то уверена, что для тебя очень важно быть лидером, побеждать. Я ошибаюсь?

— Да, думаю, лидерство для меня принципиально. В школе учителя всегда отмечали меня как в учебе, так и в умении ладить с окружающими. В художке я тоже одна из лучших, но стала такой далеко не сразу. Когда я берусь за что-то, то сразу ставлю себе высокую планку, к которой стараюсь постепенно идти. И, в общем, всегда достигаю ее.

Но для стимула мне обязательно нужен соперник. Если его нет, то и делать ничего не хочется, не к чему стремиться. Это для меня очень важно — идти вперед и побеждать!