Я хорошо помню эти моменты в своей жизни: мне двадцать один год, я качу коляску по щербатому асфальту, из багажного отделения торчат перья лука, сын капризничает, на мне какая-то сомнительная футболка и волосы стянуты в хвост ужасной махровой резинкой. В голове гулким эхом отдается голос отца ребенка: «Да кому ты нужна? Кто тебя возьмет?». Я ловлю свое сутулое отражение в витрине продовольственного магазина и спешно отворачиваюсь: он прав. Никто не возьмет. Никому не нужна. И спешу домой, где нет счастья, но нужно варить борщ.

Примерно так я думала и спустя девять лет (именно столько длился тот не самый удачный брак), когда катила уже совсем другую коляску вдоль пыльной обочины испепеляющим августовским полднем. А мой старший сын плелся рядом, пытаясь сухими колосками отвлечь и успокоить орущих брата и сестру. Еще одна его сестра цеплялась за край моей футболки и путалась между ногами и коляской, в багажном отделении которой ехал в этот раз неработающий автомобильный аккумулятор. Когда я осталась одна с четырьмя детьми, первыми морщинками и тридцатником, выкатившимся из-за горизонта, то видела себя в будущем кем угодно, но не счастливой замужней женщиной.


Сейчас я сижу в фойе детского дома творчества, где на втором этаже занимается танцами моя старшая дочка. У меня другая фамилия, другой адрес, другая жизнь. Кроме того, что мои дети стали старше на пять лет, все сложилось так, как никто и предположить не мог. Ведь я чувствую себя счастливой. И я замужем. Хоть иногда и надеваю какие-то сомнительные футболки и стягиваю волосы дочкиными махровыми резинками. В общем, оказалось, дело далеко не в них. Ни в резинках, ни в футболках, ни в детях. Это стало открытием, поделиться которым считаю своим долгом.

Я столько наслушалась про «красивых, талантливых, самодостаточных» умниц в приталенных пиджачках и на шпильках, порхающих по офисам и спорт-клубам, не способных при этом выйти замуж в свой близкий, благополучно бездетный тридцатник, что касательно собственных перспектив у меня не оставалось никаких иллюзий. Возможно, именно это и сыграло важную роль в счастливом исходе этой моей трудной истории.

1. Я избавилась от обид. В определенный момент мне казалось, что виноваты все. Начиная от производителей бензонасоса, который начал барахлить, едва последняя взрослая мужская нога покинула стены моего дома, до родного отца, не научившего правильно выбирать спутников жизни. Позже я смогла разложить по полочкам все свои приятные воспоминания о прошлом браке и жизни в общем, отделить их от неприятных, так что все стало логичным: было хорошо, было плохо, а сейчас просто есть и это другое.

Я похоронила планы о мести и перестала засыпать в мглистых фантазиях о кредиторах, коллекторах и инспекциях по делам несовершеннолетних, линчующих моего бывшего супруга. Я перестала фантазировать по поводу встреч с человеком, которого полюблю больше всего на свете, но… чтобы не только любить, а и «случайно встретиться» сами понимаете с кем. И «показать». И «доказать». Он. Он. Он. Боль. Боль. Боль. Это все отмельтишело и улеглось, как конфетти.

На встречу со своим будущим мужем я пришла одна, налегке. Мы брели по вечернему городу и болтали. Вдвоем. Не мы и тень моей обиды. Не мы и мой страх «этот тоже меня обманет и бросит». И даже не мы и вполне логичный тихий ужас в форме знака «тупик»: «а что же дальше?..». Мы гуляли, смеялись, и хищный призрак отца детей не отвлекал нас сардонической ухмылкой из-за кустов и лайтбоксов. Я была налегке.

2. Я ни на что не рассчитывала. Когда кто-то из подружек узнал, что я собираюсь покупать чулки и носить их планирую не на детской площадке, начались попытки «уберечь». Строгим голосом меня увещевали, что секс — это, конечно, хорошо, но думаю ли я об обязанностях мужчины? Что общение с детьми — это, конечно, хорошо, но думаю ли я об ответственности, которую он на себя берет? Когда я пыталась подумать, то становилось очень страшно и неприятно. Потому я не думала. Я просто получала удовольствие. И дарила его тоже. Мне не нужно было никаких подтверждений или оправданий для процесса обмена удовольствиями. Обязанности приходят с семьей. Но семья не начинается с обязанностей. Она начинается с любви. И удовольствия.

3. Я стала доброй. Это особенно злило некоторых моих одиноких подружек по несчастью. Они надевали приталенные пиджачки, шпильки, читали умные книжки, язвили, ходили в правильные кафе и устраивали себе интеллектуальные выходные в галереях Праги и Будапешта. Мужчин в их жизни встречали: броня, хитрый прищур, вызов, красная помада. Я сама их побаивалась. И шла варить борщ, наблюдая краем глаза, как на цоканье острых каблучков из нор и тенистых расщелин выползают бесстрашные, хитрые, циничные самцы. И начинаются игры голодных волков, неизменно заканчивающиеся на моей кухне слезами, легким матом и бокалом отрезвляющего брюта. Мои игры если и были, то пахли свежеиспеченным хлебушком, и с чулок приходилось иногда стряхивать крошки.

4. Я завела тесную искреннюю дружбу со своими детьми. Мы стали одной командой. Я – честным капитаном, который никогда не предаст. Они верили мне, а я верила в них. Вместе мы были силой – стояли друг за друга горой. Нам было весело и хорошо, а вместе с нами – легко и интересно. Мы давным-давно разобрались с недоговоренностями, страхами, сожалениями, сферами влияний, обязанностями и ролью мамы в этой семье. Я была искренней с ними и не стеснялась говорить о своей любви, когда она у меня появилась. Когда мне нужно было отлучиться на день или вечер, я не врала и объясняла, почему мне это нужно. Дети поддерживали меня. И уважали.

5. Я не строила иллюзий. То, что могло или не могло произойти в будущем, никоим образом не влияло на степень моего отношения к тому, что происходило прямо сейчас. Мой муж, прежде чем стать мужем, прошел инициацию в нескольких ролях, в каждой из которых, если что, мог бы задержаться без дальнейшего продвижения и боли, без всеобщих разочарований. Он был моим наставником в определенном вопросе — и что бы у нас ни случилось, я бы обращалась к нему за советом. Он был моим другом, и что бы у нас ни случилось, я бы обращалась к нему за помощью. Он был моим любовником, и что бы у нас ни случилось, я могла бы умчаться с ним в ночь.

6. У меня было чем заняться. Смысл моего существования не был завязан на отношениях. Конечно, чувство неполноценности с пустой графой и одним фото в свидетельстве многодетных родителей будило иногда определенные сантименты. Но мысль о том, что я точно буду одна, и одной мне как-то придется жить остаток своей не самой никчемной жизни прививала некоторую собранность. К моменту замужества я подошла совершенно автономным, отлаженным механизмом, находящимся на самообеспечении и даже активно продуцирующим разнообразные любопытные штуки. Если вы не поняли: пауза между браками — это прекрасное время заняться творчеством! Я, например, села писать книжки. И еще танцевала перед зеркалом. Темных ранних вечеров у меня было предостаточно. И тратить их на фантазии о расчлененке и на все то прочее, что выше по списку, казалось делом неразумным и даже где-то пошлым.(с)