Через два дня я должна была идти «сдаваться» в роддом, так договорились мы с моим врачом в жк. Однако ложиться заранее мне совсем не хотелось.

Жили мы тогда в квартире друзей, довольно далеко от роддома, в который планировалось идти рожать. Дело в том, что на тот момент в нашем городе было только два роддома с совместным пребыванием матери и ребенка. В краевой попасть шансов не было, а вот на 4-й мы как раз и настроились. Решили по-простому приехать к ним со схватками, тогда они не имеют права отказаться положить, хотя формально мы совершенно не из «нужного» района.

Надо сказать, что будущий папа работал в режиме дежурств – сутки через трое. Вероятность начать рожать в одиночестве у меня была, соответственно, небольшая. Однако все началось как раз тогда, когда Саша выполнял трудовой долг.

Вечером под душем я обнаружила отходящую пробку. Это значило, что роды могли начаться со дня на день. Что ж, на всякий случай я решила подготовиться, побрила все, что нужно было, проверила еще раз давно собранные сумки с медикаментами и вещами и легла спать. Телефона в квартире не было, топать посреди ночи к ближайшему автомату не хотелось, тем более, что формально ничего особенного еще не случилось, так что дергать мужа смысла не имело.

Около 6 утра встала – как и положено беременным я бегала в туалет по нескольку раз за ночь. Вернувшись в постель, я почувствовала, что из меня вытекает вода. Проверила – в самом деле - на простыне обнаружилось мокрое пятно диаметром примерно сантиметров 10. «Воды отходят», - подумала я и впала в легкий ступор пополам с нелегкой совсем паникой. Состояние странное. Надо было идти звонить мужу, чтоб он приехал и отвез меня в роддом. На улице было довольно холодно и скользко – самое начало марта. Пока одевалась, водичка потекла уже совершенно не по-детски, пришлось подкладывать что-то вроде пеленки – точно уже не помню, что это было. Так и шла по темной улице – автомат возле дома оказался неработающим – стараясь не поскользнуться, ноги трясутся, сердце колотится, вода потихоньку льет.

Дозвониться тоже получилось не сразу – после трудовых суток папу сморил богатырский сон. Наконец трубка была снята, информация передана. «Саша, началось» - сказала я. «Точно началось?»- заспанного папу, судя по всему, не очень-то прельщала перспектива срываться с рабочего места. Однако пришлось.

Машина, как назло, не завелась, поэтому пришлось ему голосовать. Когда он приехал, я , уже в совершеннейшем трансе, одетая и с сумками рядом, возлежала на кровати. Боли не было, никакого намека на схватки. Скорую вызывать смысла не было – отвезли бы в ближайший роддом, в который не хотелось. Поэтому мы пошли ловить такси, в чем довольно быстро и преуспели.

В роддоме поворчали, что мы не их клиенты – в смысле района – однако отправлять обратно, слава богу, не стали. Меня попросили раздеться, выдали положенную робу, одежду отдали мужу, разрешили попрощаться. Героический папа отправился обратно на работу, а мне предстояла веселуха в виде положенной клизмы. Сколько я читала об унизительности этой процедуры, однако ничего страшного не почувствовала, может быть потому, что мысли все были совершенно не о том, да и потряхивало от страха, хотя внешне я выглядела довольно спокойно для первородящей.

Потом, в сопровождении дежурной бабушки я пошла на четвертый этаж. Большой родзал был заполнен, поэтому мне выделили маленький, где я лежала совершенно одна, без соседок (и слава богу!), хотя их стоны и вопли - в зависимости от «кондиции» - слышно было прекрасно. Заполнили нужные бумажки, потом меня посмотрела врач на кресле. Раскрытия практически не было, отправили на койку.

Было время пересменки - что порадовало, потому что смена, сдававшая вахту, мне совершенно не понравилась, особенно на редкость грубая и вульгарная акушерка. Я лежала и думала, что рожу, наверно, не скоро, или очень легко, потому что ничего по-прежнему не болело. Еще пару раз выливалась очередная порция воды. Через часик- полтора меня снова посмотрела уже другая докторша. Схватки были, но очень слабенькие, я сама их не чувствовала. Назначила капельницу, кажется, с ношпой. Это было около 11 утра. В руку мне вставили катетер, который, к слову сказать, так и не вытаскивали до самых потуг. Лекарство потихоньку капало и у меня наконец начал побаливать живот. «Ну, если это и есть родовая боль, то это мелочи жизни» - подумала я, обрадовавшись выносливости своего организма. Наивная. Пару часов я спокойно лежала, боль была несильная. Пришла врач, посмотрела. Раскрытие стало не намного больше. «Будем ставить окситацин, - сказала она – ребенок без вод, так что схватки нужно стимулировать». Пощупав живот, она как-то определила, что там девочка, чем несказанно меня удивила. Я знала, что девочка, но как она это прощупала… Странно. Насчет стимуляции я читала, что это не очень хорошо для мамы и ребенка, но самого для меня на тот момент страшного - что схватки от этого станут намного болезненнее естественных – я не знала. Поэтому восприняла назначение врача довольно спокойно. И понеслось…

Акушерка заглядывала ко мне и удивлялась – чего я так тихо лежу, не ору и не завываю. Схватки усилились, однако были еще терпимыми, поэтому я только мужественно улыбалась ей.

Однако через часик стало уже не до улыбок. Старалась найти удобную позу, вспомнить про правильное дыхание, но все это не помогало. Немного спасало надавливание на крестец, однако потом и это перестало работать. Поначалу я силилась не стонать, но боль нарастала, промежутки между схватками уменьшались, и я стала потихоньку подвывать.

В очередной раз зашла акушерка. Посмотрела, матка раскрывалась, но не достаточно хорошо. «Сейчас мы ей поможем» - улыбнулась она и стала делать такое, о чем я никогда даже не слышала – мало того, что она засунула в самое средоточие боли руку, так еще и на пике схватки принялась пальцем растягивать шейку. Было совершенно невыносимо, а она еще и ругалась, что я дергаюсь. Я готова была ее убить, хотя потом, через день-другой, поняла, что должна быть ей очень благодарна – возможно, благодаря именно этим процедурам, я совершенно не разорвалась и мучилась хотя бы немного поменьше, чем было положено логикой моих родов.

Прошла еще пара часов. Боль стала уже просто невозможной, даже сравнить ее было не с чем. Я не думала уже не о счастье материнства, не о состоянии ребенка. «Господи, прекратите это, вытащите как-нибудь из меня ребенка, я больше не могу» - малодушно думала я.
Хотелось или чтоб все кончилось, или умереть прямо сейчас. (Никогда себе не прощу этих мыслей, однако разум, видимо, уже просто не работал. Был только обостренный до предела инстинкт самосохранения). В этот момент я согласилась бы и на кесарево, если б предложили. Кричала я что-то вроде «мамочки» довольно громко. Еще одной отчетливой мыслью было: «Чтоб я еще когда-нибудь в жизни занялась сексом… Никогда. Ни за какие коврижки». Все мужчины стали врагами № один. Попался бы мне кто-нибудь из них в этот момент…

У очередной раз зашедшей акушерки я попросила обезболивающего. Однако роддом работал по программе гуманного отношения к ребенку, поэтому мне ничего не укололи. (Тогда я не знала, что практически все обезболивающие плохо действуют на ребенка, акушерка мне это объяснила). Зато пришлось уколоть что-то от отека шейки матки. Кроме того, она утешила меня, сказав – «Ну, чего это доктор говорит, что раскрытия нет и все плохо, вот, уже раскрылась на 5 пальцев». Повторив садистский прием с расширением пальцем шейки матки, она удалилась.

Последующие часы помню плохо. Боль была уже, кажется, беспрерывной, по идее, между схватками должны были быть моменты расслабления, однако расслабиться мне не удавалось, в ожидании очередной волны я съеживалась и сжимала зубы. Потом коротенькие светлые промежутки вовсе кончились. Казалось, это будет продолжаться вечно. За окном каким-то образом продолжалась жизнь. Неужели там сейчас ходят люди, бегут по своим делам, никто не знает, как вот сейчас ты мучаешься… Все, что снаружи, воспринималось как нереальный какой-то фильм. Реальным было только одно – боль…

Веселая акушерка принесла пакет от мужа, при этом забрав заботливо купленные им бананы со словами – «Я возьму, тебе все равно сейчас нельзя». Мне было все равно. Зато в пакете была вода, и даже удало сделать несколько глотков, правда, с каким трудом я слазила с кровати, вспоминать не хочется. Записку от мужа я обнаружила только потом, в палате.

Во время очередного осмотра то ли акушерка, то ли врач – помню смутно, сказала: «Ну вот, уже скоро». Теоретически я знала, это значит, что начнутся потуги. Неужели дело к концу, не поверила я своему счастью…Минут через 20 - 30 стало немного легче. Боль ослабла и стало потихоньку подтуживать. Акушерка заглянула после чаепития, я доложила о своем состоянии. «Сейчас будем рожать» - сказала она и ушла за врачами. Минут через 10 они потихоньку подтянулись всей компанией. Каким-то образом с помощью акушерки я взгромоздилась на кресло, видимо, мысль о том, что скоро все кончится, придала мне сил. Ноги привязали, чего-то типа одноразовой пеленки положили на колени, наверное, чтоб я не видела того, что происходит снизу. Мне, в общем-то, и в голову не приходило смотреть. Я лежала, тупо слушая звон каких-то инструментов, которые врачи метрах в 3 от меня раскладывали на столе.

Вскоре она, все дружно, взялись за меня. Пошли команды: «Тужься – еще –еще – не тужься- дыши…» После боли схваток потуги казались не такими уж страшными, но напрягаться приходилось неимоверно. Изнутри распирало ужасно, было чувство, что сейчас просто тресну пополам. Кажется, схватки за 3-4 родилась головка. Сразу наступило облегчение. Родить тельце было совсем уж не трудно, кажется, я даже особо и не тужилась. Через какие-то мгновения ребенок подал голос, она сильно не кричала, немного попискивала. «Ну, кто у нас?»- спросила у меня акушерка. Я мало что видела, взгляд фокусировался с трудом (самое главное, я видела, что она не синенькая, и даже почти что не красная, нормальный розовенький ребенок. Еще меня очень удивило в этот момент, что она совершенно блондинистая. «Девочка»- мой ответ прозвучал, пожалуй, полувопросительно, потому что, хотя я всю беременность была в этом уверена и все узи показывали девицу, в тот момент я глубоко сомневалась в реальности всего окружающего мира, не то что в поле ребенка. Было 18.50 вечера.

Потом она оказалась у меня на животе. Первая мысль: «Ух ты, как она на папу похожа». Головка была немного в крови, с небольшой гематомой на затылке, светленькие волосы все в смазке. Она лежала абсолютно спокойно и смотрела на меня, казалось, вполне осмысленно. Тут на меня накатило ощущение такого неземного, невозможного счастья, какого я в жизни не испытывала и совершенно не ожидала. Чувство было какого-то вселенского масштаба. Через секунду поняла, что так оно и должно быть, что все это совершенно естественно. Я ее немного придерживала и чуть-чуть гладила по головке. Кажется, прослезилась. Ну еще бы… Потом ее взяли, чтоб обрезать пуповину, вытереть, взвесить и т.д. Вместо того, чтоб сказать, сколько она весит, спросили у меня. «Килограмма три с половиной?» - мое предположение оказалось почти верным. «Глаз – алмаз, - удивилась акушерка, - 3600».

Как рождался послед, помнится с трудом, кажется, даванули разик на живот. Зато потом довольно ощутимо латали какие-то невидимые почти трещинки – разрывов как таковых не было, но чего-то все равно зашивали. Потом я перебралась с кресла на кровать, врачи ушли, зато мне принесли замотанный в розовое старое покрывальце сверточек. «Давай, приложи ее к груди» - сказала акушерка, что я, довольно неловко и сделала, поскольку смутно представляла себе, как это делается. Однако дочка уверенно присосалась и чего-то там засмоктала. «Ну, по крайней мере, она знает, что делать» - подумала я. Потом были минут 15-20 полного расслабления, я любовалась этим сверточком, ревел от счастья, а она, засопев, вскоре заснула. «Ну вот ты и мама» - подумала я, улыбаясь довольно глупо. Пришла акушерка и велела вставать и идти в палату. Она несла пакет, а я доченьку. Странно было, что иду сама, ноги немного тряслись, но в целом чувствовала я себя довольно хорошо, только очень уж устало. Хорошо, подумала я, что мы в роддоме совместного пребывания, потому что этот маленький розовый сверточек я бы точно никому на свете не отдала…

Очень трогательный рассказ о родах!
Ощутила ряд положительных эмоций - спасибо.

Какой хороший рассказ
Насильственное раскрытие шейки матки это что-то с чем-то Бррр
Тоже боль адская была, но за три дня забылась.

А мне пытались вручную открыть шейку матки, пообещали - что будет больно и доктор( ага с мужскими руками) попросил - "потерпи малыш, будет неприятно и немного больно". Но боли не было совсем (как и схваток), было только удивление, как он смог ручищу свою затолкать...
Ну, зато потуги начались на операционном столе...с такой силой, что трясся операционный стол, а шейка так и не раскрылась.
Видно еще от болевого порога сильно все зависит.

в конце рассказа слезки навернулись... все же сентиментальность беременных - это вовсене миф

А Ванечка в животике тоже как-то заволновался - видимо чувствует, что мама переживает...

а я девочки не помню первый крик своего малыша, аж обидно

Очень рада, что вам понравилось!

Я читала, что, когда роды естественные, то вся боль действительно очень быстро забывается, а когда стимулируют - еще долго помнишь. И действительно, недавно в этом убедилась - первую дочу рожала со стимуляцией, так потом года два и думать не хотела о втором ребенке, а в мае этого года родила вторую доченьку, без стимуляции, сама, так готова была через час уже подумать о третьем

У меня эта сентиментальность беременных до сих пор в полный рост Иной раз дочке сказку читаю трогательную и упорно стараюсь, чтоб голос не дрожал Ребенок ноль внимания, а я почти реву Удачи вам и легких родов!

Я бы не сказала.... Дочу рожала со стимуляцией - ужас, сына - без стимуляции (да еще наивная пологала, что второго проще) - та же боль те же эмоции. Сейчас вот скоро третьего рожать, а я, стыдно сказать , ужасно боюсь. Слишком живы еще воспоминания

Видно, все-таки у кого как Я вторую тоже больше боялась рожать, нежели первую - знаешь, на что идешь Удачи!

Очень интересно

Спасибо!

Замечательный рассказ! Спасибо Вам! побольше бы такого позитива
Про "беременные" слезы - я вот не беременна, а слезу уронила. Счастливую. Свои роды все вспомнила в мельчайших подробностях, прям заново пережила.
Еще раз спасибо! Здоровья Вашим девочкам!

И вам спасибо! У вас двойняшки - так здорово!

Замечательный рассказ! Живо вспомнила свои первые роды, а при описании вселенской боли аж живот свело И еще подумалось: обделенные природой мужчины - бедные, им никогда не испытать такого, чтобы родился из него человечек

Спасибо вам за теплые слова! Да, мужчинам не повезло... Я в этом смысле не очень понимаю, как мужчина может не хотеть хотя бы посмотреть, как появляется его ребенок.