«Маразмы нашего Городка» - вот так бы должна была называться передача, если бы ее снимали сейчас.

Вынесен приговор женщинам из группы Pussi Riot. Суд установил, что они таки нарушили предписания Трулльского собора, чем нанесли глубокие моральные травмы потерпевшим, которые про этот Собор вероятно, впервые, узнали в суде. Странно, что читая приговор, судья Сырова не произнесла: «Во имя Отца, Сына и Святаго Духа!» Это было бы, как-то логичнее, чем абстрактное: «Именем Российской Федерации»

Теперь начались рассуждения о том, помилует Путин осужденных или не помилуем. Да помилуйте, граждане, есть кассационная инстанция, и согласно ст.356 УПК РФ, которая пока еще не игнорируется в судах: «Жалоба и представление на приговор или иное решение суда первой инстанции могут быть поданы сторонами в апелляционном или кассационном порядке в течение 10 суток со дня провозглашения приговора, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора» Так что время есть. Жалоба будет направлена в Мосгорсуд и, как знать, может быть, закон восторжествует. Не случайно же председатель этого пресловутого Мосгорсуда распорядилась взять под охрану судью Сырову. На всякий случай. Мало ли, чем дело закончится.

А возле здания суда творятся свои маразматические приколы. Два омоновца, подвидом преследования Татьяны Романовой, проникли на территорию турецкого посольства. Но турки их экстрадировали взад.

А кто-то поговаривает, что в окрестностях Москвы бродит прапор-оборотень. В полночь он оборачивается шахматистом, бродит по улице и ищет Карпова. Не тот ли, которого, якобы укусил Каспаров? Хотя верить слухам – дело пустое.

Вообще темная история с этим укусом. Полиция даже хочет сделать экспертизу следов насилия, которое Каспаров учинил над прапорщиком. Не ищите в этой фразе эротического подтекста, потому что именно так трактует поступок шахматиста ст. 318 УК РФ, которую и собираются применить к Каспарову. Хотя, на мой взгляд, это просто хорошая отмазка для жены. Теперь все полицейские, приходя домой, могут отвечать жене: «А, это меня Каспаров опять покусал!» А на вопрос: «что за помада на рубашке?», отвечать: «Алексеева всех зацеловала!»

Так что конфликт надо решить просто. Пусть укушенный прапор в ответ тоже куснет Каспарова и на этом успокоится. Кто-то скажет, что это неправовое решение вопроса. А какие решения у нас правовые?

Служители Русской православной церкви (РПЦ) все чаще становятся участниками светской хроники и громких событий общественной жизни страны, и, как правило, – в роли антигероев. Как известно, около двух недель назад игумен Тимофей (он же Подобедов, Алексей Радиевич) предположительно вызвал ДТП на Зацепском валу в столице. Каким-то образом оказавшись за рулем BVW, принадлежащей консулу Мальты, он столкнулся с двумя машинами, причинив водителям телесные повреждения и пострадав сам. Судя по всему, игумен находился в состоянии тяжелей алкогольной и, возможно, наркотической интоксикации. Ввиду дипломатических номеров BMW, a также high profile этого работника культа (дочь Киркорова крестил, вхож в звездные круги) инцидент, естественно, приобрел резонанс. Но не в этом дело. Меня в данной связи поразило высказывание другого духовного лица, протоиерея Димитрия Смирнова, который, как и Всеволод Чаплин заведуют связями РПЦ с общественностью,

Так вот, Смирнов заявил, что РПЦ ответственности за действия пьяного Подобедова не несет и нести не может, ибо тот находился в автомобиле как частное лицо, то есть, в момент аварии был не при исполнении служебных обязанностей. Сначала я подумал, что Смирнов шутит, но потом вспомнил, что в отличие от Чаплина он специализируется по церковному пиару среди военных и милиционеров, а это люди не с самым развитым чувством юмора. Значит, не шутил. Так что получается? Если бы игумен Тимофей, едучи в BVW, принимал исповедь или крестил дитя еще одной звезды отечественной эстрады, то тогда РПЦ несла бы ответственность и за аварию, и за опьянение. А так – извиняй, общественность: у игумена кончился рабочий день, и он по окончанию оного стал обыкновенным человеком, которому ничто человеческое не чуждо. Логика в этом такая же, как если бы солдат, отработав день в военчасти, отказался бы взять в нерабочее время оружие, когда на город напали враги.

Дальше – больше. Развивая свой тезис об общечеловеческой природе служителей культа, Смирнов пояснил: «Если бы он (водитель) был водопроводчик, то никто бы об этом не говорил, а раз он священник, сразу все начали это обсуждать». Из сего следует, что священнослужителей РПЦ надлежит рассматривать как простых мирян, а вовсе не как священно- или служителей. Стало быть, привилегированный статус, социальными и, главное, экономическими благами которого они и вся РПЦ пользуются, получен им от общества и государства совершенно неправомерно и вопреки собственной позиции. Они ведь инаковостью в сравнении с мейнстримом – и особенно водопроводчиками – не отличаются, но только по какой-то непонятной причине освобождены от уплаты налогов, а их слову обществом придается особый вес. Руководство РФ во главе с президентом не ходит почему-то на поклон к лидерам гильдии водопроводчиков и не является в мастерские, дабы отметить профсоюзные праздники последних. Главный водопроводчик всея Руси не выступает по телевиденью и не наставляет сограждан на путь истинный, открывая их сердца водопроводческим истинам. Представители водопроводных мастерских по взаимоотношениям с общественностью не навязывают этой самой общественности дресс-код, требуя носить спецовки. За нарушение норм поведения в водопроводных цехах и оскорбление чувств водопроводчиков (ну, например, за отказ, поставить пол-литра или хотя бы выпить с ними) прокуратура не возбуждает уголовного дела, a суд не приговаривает, попирая все нормы здравого смысла и закона, к двум годам тюрьмы.

Так что, выходит, разница между служителями культа и мирянами все-таки есть, и, стало быть, не так уж несправедливо общество, судя их работников РПЦ по особым стандартам. Ведь именно этих самых стандартов РПЦ всегда и добивалась в России и, надо сказать, добилась весьма успешно, с внушительнейшим и изрядно антиконституционным излишком.