Многими, многими страхами и ужасами мается современное общество.
Но только один из них по масштабу общественного переполоха сравним с рёвом голодного льва среди стада газелей.
Эта жуть именуется ГМО.
Страшно, аж жуть!
Такого еще не было в новой истории, что бы общественные страшилки действовали на уровне парламентов и правительств, что бы законодательно запрещалось свободным фермерам выращивать те растения или животных, которые им выгодны.
Чтобы объявлялись регионы и целые страны «свободными» от какой-нибудь еды!
История генно-модифицированных организмов началась в 70-е годы прошлого века, когда американский биолог Пол Берг научился вырезать отдельные гены бактерий и встраивать их в другие бактерии.
Несколько позже обнаружили, что вирусы способны транспортировать фрагменты ДНК из одной растительной клетки в другую. Потом изобрели «генную пушку». Потом научились синтезировать отдельные гены....
Отработали и непрерывно совершенствуют технологии.... трудно подобрать сравнение, насколько снайперски точного встраивания строго определенного гена в строго определенный участок генетического аппарата клетки.
Метод назвали «генной инженерией», а то что получалось в результате таких манипуляций, «генно-модифицированными организмами».
Пока генетики работали с микробами и всякими там грибками, просвещенных обывателей это не волновало.
Миллионы диабетиков во всём мире стали получать не вызывающий осложнений человеческий инсулин (взамен свиного, таковые вызывавшего во множестве), не задумываясь, что он получен из дрожжей, в которые встроен человеческий ген.
Пока генно-модифицированные организмы вырабатывали антибиотики, ферменты, разлагали всякие отходы, а всякие светящиеся мышки и рыбки оставались обитателями лабораторий, просвещенную публику это никак не беспокоило.
Большой, даже вселенский хай (см. «Кондуит и Швамбрания») начался в 1996 году, когда американская компания «Монсанто» выпустила на свободный рынок первую генно -модифицированную сельскохозяйственную продукцию.
Вложив в разработку генно-модифицированных растений бездну творческих сил и финансовых средств, «Монсанто» сразу оказалась далеко впереди планеты всей в области биотехнологии, а талантливые маркетинговые приёмы надолго обеспечили её практически монопольное лидерство.
Что оставалось делать незадачливым конкурентам, прохлопавшим такую золотую жилу?
Что было делать производителям всякой миллионнотонной сельхоз-химии?
Ясное дело, что! Объединиться со своими кровными врагами — производителями «органической» пищи.
(Хотел бы я видеть неорганическую. Скажем неорганический огурец или неорганическую корову. Но только не к ночи, не приведи, Господи.)
И со всевозможными «зелёными» - органически не приемлющими никакой «химии» в природе.
Вот где проявилась во всей могучей силе диалектика: противоположности слились в трогательном единстве с единой же благой целью: так обгадить новейшую технологию, чтоб её и не вздумалось кормить людей вкусной и здоровой пищей, отымая доходы у честных производителей отравы и нечестных производителей какашками удобренных «чистых» овощей.
Технология обгаживания была отработана веками, ещё от луддитов и антивакцинистов, а может быть даже тысячелетиями. Казнил же божественный Александр Филиппович Македонский изобретателя оборонительной мины.
В просвещённую публику (читай: в питательную среду невежественных обывателей) были запущены свежие страшилки. Придумали броскую дразнилку «пища Франкенштейна», наопубликовали кучу «научных работ», из которых следовали всякие ужасы: от супер-сорняков, до супер-опухолей. От бесплодия до бесконтрольного распложения... ну, да читатель и сам способен привести миллион примеров.
Я до слёз смеялся над выступлением одного ГМО-фоба на публичном диспуте. Чуть ли не в одном абзаце он стращал публику тем, что генно-модифицированные растения не дают полноценных прорастающих семян и тут же поведал о том, что раз засеяв поле генно-модифицированной культурой, бедные пейзане не могут от неё избавиться. Семена падают в почву и там их сам чёрт не берет, прорастают, хоть тресни!
Интересно, что все эти «научные» труды все, как один, оказались ненаучными. Неправильный дизайн экспериментов, подтасовка результатов, подкуп, самое обыкновенное враньё...
Но процесс пошёл.
Никакие разумные аргументы не доходят до охваченной паникой толпы.
Опросы общественного мнения показали, что 50% населения не хотели бы есть пищу, содержащую ДНК.
Ещё больше не возражали бы, чтобы в их тарелке не было генов.
Смешно? Дико?
Но 95% европейцев не хотят питаться продуктами, содержащими в своём составе ГМО!
И это при том, что из 80 000 000 долларов и 10 лет работы, которые требуются - в среднем - на доведение до потребителя одной генно-модифицированной сельскохозяйственной культуры, большая часть тратится на исследование безопасности.
Чего не скажешь о «традиционной» селекции.
Берут организмы и подвергают их сильному облучению или действию мощных химических мутагенов. Всё это совершенно случайным образом корёжит геном.
Из того, что сохраняет способность к размножению, отбирают уродов с нужными свойствами и скрещивают их между собой или с другими организмами, пока не получат потомство с требуемыми характеристиками.
И это выпускают в свет.
Вопросами безопасности особо не заморочиваются.
В конце 60 -х прошлого века вполне традиционной селекцией были выведены два сорта картофеля. Задача такая была: вывести красивые и вкусные сорта.
Вывели: «Ленапе» и «Бонум Магнум» - очень красивые и вкусные.
Выпустили их на рынок, где они были встречены с восторгом.
Потом восторгов поубавилось. Пошла волна отравлений.
Красивые и вкусные «Ленапе» и «Бонум Магнум» оказались ядовитыми. Никому и в голову не пришло проверять эти продукты традиционной селекции на вредность.
Их быстренько ликвидировали и забыли.
Страхи они держатся на древних, как сам мир основах — невежестве большинства и корысти меньшинства.
Второе — неистребимо.
Но с первым надо же что-то делать!
Но только один из них по масштабу общественного переполоха сравним с рёвом голодного льва среди стада газелей.
Эта жуть именуется ГМО.
Страшно, аж жуть!
Такого еще не было в новой истории, что бы общественные страшилки действовали на уровне парламентов и правительств, что бы законодательно запрещалось свободным фермерам выращивать те растения или животных, которые им выгодны.
Чтобы объявлялись регионы и целые страны «свободными» от какой-нибудь еды!
История генно-модифицированных организмов началась в 70-е годы прошлого века, когда американский биолог Пол Берг научился вырезать отдельные гены бактерий и встраивать их в другие бактерии.
Несколько позже обнаружили, что вирусы способны транспортировать фрагменты ДНК из одной растительной клетки в другую. Потом изобрели «генную пушку». Потом научились синтезировать отдельные гены....
Отработали и непрерывно совершенствуют технологии.... трудно подобрать сравнение, насколько снайперски точного встраивания строго определенного гена в строго определенный участок генетического аппарата клетки.
Метод назвали «генной инженерией», а то что получалось в результате таких манипуляций, «генно-модифицированными организмами».
Пока генетики работали с микробами и всякими там грибками, просвещенных обывателей это не волновало.
Миллионы диабетиков во всём мире стали получать не вызывающий осложнений человеческий инсулин (взамен свиного, таковые вызывавшего во множестве), не задумываясь, что он получен из дрожжей, в которые встроен человеческий ген.
Пока генно-модифицированные организмы вырабатывали антибиотики, ферменты, разлагали всякие отходы, а всякие светящиеся мышки и рыбки оставались обитателями лабораторий, просвещенную публику это никак не беспокоило.
Большой, даже вселенский хай (см. «Кондуит и Швамбрания») начался в 1996 году, когда американская компания «Монсанто» выпустила на свободный рынок первую генно -модифицированную сельскохозяйственную продукцию.
Вложив в разработку генно-модифицированных растений бездну творческих сил и финансовых средств, «Монсанто» сразу оказалась далеко впереди планеты всей в области биотехнологии, а талантливые маркетинговые приёмы надолго обеспечили её практически монопольное лидерство.
Что оставалось делать незадачливым конкурентам, прохлопавшим такую золотую жилу?
Что было делать производителям всякой миллионнотонной сельхоз-химии?
Ясное дело, что! Объединиться со своими кровными врагами — производителями «органической» пищи.
(Хотел бы я видеть неорганическую. Скажем неорганический огурец или неорганическую корову. Но только не к ночи, не приведи, Господи.)
И со всевозможными «зелёными» - органически не приемлющими никакой «химии» в природе.
Вот где проявилась во всей могучей силе диалектика: противоположности слились в трогательном единстве с единой же благой целью: так обгадить новейшую технологию, чтоб её и не вздумалось кормить людей вкусной и здоровой пищей, отымая доходы у честных производителей отравы и нечестных производителей какашками удобренных «чистых» овощей.
Технология обгаживания была отработана веками, ещё от луддитов и антивакцинистов, а может быть даже тысячелетиями. Казнил же божественный Александр Филиппович Македонский изобретателя оборонительной мины.
В просвещённую публику (читай: в питательную среду невежественных обывателей) были запущены свежие страшилки. Придумали броскую дразнилку «пища Франкенштейна», наопубликовали кучу «научных работ», из которых следовали всякие ужасы: от супер-сорняков, до супер-опухолей. От бесплодия до бесконтрольного распложения... ну, да читатель и сам способен привести миллион примеров.
Я до слёз смеялся над выступлением одного ГМО-фоба на публичном диспуте. Чуть ли не в одном абзаце он стращал публику тем, что генно-модифицированные растения не дают полноценных прорастающих семян и тут же поведал о том, что раз засеяв поле генно-модифицированной культурой, бедные пейзане не могут от неё избавиться. Семена падают в почву и там их сам чёрт не берет, прорастают, хоть тресни!
Интересно, что все эти «научные» труды все, как один, оказались ненаучными. Неправильный дизайн экспериментов, подтасовка результатов, подкуп, самое обыкновенное враньё...
Но процесс пошёл.
Никакие разумные аргументы не доходят до охваченной паникой толпы.
Опросы общественного мнения показали, что 50% населения не хотели бы есть пищу, содержащую ДНК.
Ещё больше не возражали бы, чтобы в их тарелке не было генов.
Смешно? Дико?
Но 95% европейцев не хотят питаться продуктами, содержащими в своём составе ГМО!
И это при том, что из 80 000 000 долларов и 10 лет работы, которые требуются - в среднем - на доведение до потребителя одной генно-модифицированной сельскохозяйственной культуры, большая часть тратится на исследование безопасности.
Чего не скажешь о «традиционной» селекции.
Берут организмы и подвергают их сильному облучению или действию мощных химических мутагенов. Всё это совершенно случайным образом корёжит геном.
Из того, что сохраняет способность к размножению, отбирают уродов с нужными свойствами и скрещивают их между собой или с другими организмами, пока не получат потомство с требуемыми характеристиками.
И это выпускают в свет.
Вопросами безопасности особо не заморочиваются.
В конце 60 -х прошлого века вполне традиционной селекцией были выведены два сорта картофеля. Задача такая была: вывести красивые и вкусные сорта.
Вывели: «Ленапе» и «Бонум Магнум» - очень красивые и вкусные.
Выпустили их на рынок, где они были встречены с восторгом.
Потом восторгов поубавилось. Пошла волна отравлений.
Красивые и вкусные «Ленапе» и «Бонум Магнум» оказались ядовитыми. Никому и в голову не пришло проверять эти продукты традиционной селекции на вредность.
Их быстренько ликвидировали и забыли.
Страхи они держатся на древних, как сам мир основах — невежестве большинства и корысти меньшинства.
Второе — неистребимо.
Но с первым надо же что-то делать!
Взято отсюда: http://polonsil.ru/blog/43145103087/Str ... ad=1&tmd=1