на статью наткнулась, вспомнила что мы уже эту тему обсуждали. Не могу не поделиться ( только не знаю как прятать под спойлер).
Институт мрака
Анонимный секс-блогер The Village — о внебрачных связях
В нашем комьюнити только и разговоров, что о мужчинах, женщинах, их взаимодействии и причинах, по которым они друг друга не понимают. Редакция The Village не в силах больше обходить стороной животрепещущие темы, поэтому решила запустить анонимный коллективный блог о сексе и отношениях. Его будут вести сотрудники и друзья редакции — выяснилось, что многие давно хотели поделиться наболевшим. Второй выпуск — о том, почему все изменяют.
Внебрачные отношения не принято обсуждать. Женщина стесняется признаваться в том, что ей изменяет муж, потому что «сама виновата», о своих же связях вне брака она редко расскажет даже подруге и никогда не расскажет маме, потому что ясно, кем её будут считать после этого. Мужчины предпочитают не рассказывать об изменах вовсе, создавая у близких друзей представление, что всё происходящее у них на глазах — в порядке вещей. Одна моя знакомая, которая неожиданно начала встречаться с женатым мужчиной, сказала: «Ты понимаешь, самое ужасное — это та лёгкость, с которой он относится к нашим отношениям. Как будто так и должно быть. Как будто это нормально. И я боюсь, что тоже начну так думать. Но это же ненормально?»
Нормально или нет, но внебрачные связи в нашей стране — самое что ни на есть распространённое явление. В нашем «традиционном» обществе измену, по данным ВЦИОМ, называют самой частой причиной разводов, по количеству которых Россия удерживает первое место в мире.
Чего уж там: роман или секс вне брака или вне пары в том или ином виде был у большего количества ваших знакомых, чем вы думаете. Я тоже однажды перестала придавать матримониальному статусу мужчин, в которых влюбляюсь, большое значение. Потому что женатый мужчина — это не ребёнок, который не ведает, что творит. Это взрослый дееспособный человек, который отдаёт себе отчёт в собственных действиях. И если он считает для себя возможной внебрачную связь, значит это его выбор, в который я не хочу вникать и вмешиваться. И кто я такая, чтобы учить взрослого человека жить?
Мы живём в то время, когда между людьми всё очень запутанно, быстро меняется и ничего не ясно. Существует миллион оттенков человеческих отношений, которым нет определений. Как назвать, когда вам обоим нравится гулять по ночам вдоль трамвайных путей, но не хочется жить вместе? Дружба? А если вы иногда целуетесь? Влюблённость? А если вы целуетесь, вам хорошо вместе, но вам достаточно видеться раз в месяц? Привязанность? А если вам нравится лежать в обнимку, но у него есть невеста, он её любит и скоро наверняка сделает предложение, но вы держитесь за руки, радуетесь друг другу и — что греха таить? — иногда уступаете соблазну? Разврат? А если мужчина приходит к тебе и говорит: «Я люблю только тебя. И Лену» — что ему ответить? Отругать или пожалеть? У меня ещё много вопросов, но я не знаю, кому их задать.
Не нужно быть социологом, чтобы понимать, что институт брака — в экзистенциальном кризисе. Мало того, что брак перестал быть способом выживания, он ещё и потерял свой сакральный статус. В него так легко вступить и из него так легко выйти, что он лишился своего смысла и своей ценности. К браку предъявляют всё новые требования — сегодня он уже должен приносить моральное удовлетворение, для которого изначально не был предназначен.
Поэтому люди, прожившие по 20−30 лет в браке, разводятся так же бойко, как и мои сверстники, прожившие в браке года три. Не застрахован никто. Моя знакомая в 60 лет случайно, когда муж попал в больницу, а сын погиб в аварии, узнала, что её мужа уже навещает другая «жена», с которой он 15 лет в отношениях. Другая в 70, готовясь к празднованию золотой свадьбы, вдруг поняла, что у мужа уже 20 лет есть вторая семья. И таких историй — миллион. Последней каплей стало признание моего приятеля, верного семьянина и отца троих детей, что он иногда встречается с другими женщинами: «Я недавно сделал на Facebook фильм из собственных фотографий за год и увидел, что там только дети, дети, дети, дети. Но это же не я!» Мои (наверное, аморальные, как подумает читатель) друзья признаются, что с удовольствием бы любили двух женщин одновременно, если бы только могли это организовать.
Можно было бы подумать, что я описываю распущенность узкого круга московских интеллектуалов, но недавно мой знакомый, который работает в отделе сбыта машиностроительного завода, говорил то же самое: «Если ты спросишь меня, хотел бы я жить с двумя женщинами, которые ещё и друг дружку бы любили, я отвечу — да. Как и любой другой нормальный мужчина». Потом он мне рассказал историю своей жизни с двумя женщинами: «Я вообще не знал в это время, что такое уборка, что такое готовка. У меня даже трусы были поглажены. Шкафчик открываешь, а там порядок, которого у меня сроду не было. Двум девчонкам в квартире легче, чем одной. Мы с Викой до того, как Кристинка появилась, жили больше года. После того как Кристинка уехала, у нас дыра образовалась, мы вместе с ней не могли продолжать. Вот что это? Любовь? Не знаю». — «Подожди, Вика и Кристина — это как в фильме?» — «В каком?»
Читатель-традиционалист может тут возразить, что в этом нет ничего нового, мужчины вообще, дескать, по своей природе полигамны, а женщины могли бы уже с этим смириться. Но я не согласна. Почему женщина может уместить в своём сердце любовь к нескольким детям, но не может уместить любовь к нескольким мужчинам?
Я не считаю, что романом с женатым мужчиной или изменой жене стоит гордиться. Гордиться тут, правда сказать, нечем, и лучше было бы жить с одним человеком счастливо всю жизнь, но почему-то так почти не бывает. Поэтому пора признать, что внебрачные связи — это реальность, в которой мы живём, хотя мы и неплохие при этом люди.
Стоит, наверное, уже решить, что физическая верность больше не является основой брака, залогом семейного счастья и поводом жить дальше. Придумать для своей семьи какой-то другой якорь: общий эмоциональный опыт, историю одних на двоих побед, пройденные трудности и слепленный из противоречий маленький, уютный, только ваш мир и известный только вам язык.
Может быть, мы просто стали жить слишком долго. Когда не так велик шанс дожить до 40, а ещё выше вероятность умереть при первых же родах, мысль прожить с одним мужчиной всю жизнь, признаться, не так пугает. Но когда живёшь на краю апокалипсиса, где всё рушится, меняется и вот-вот проснётся Везувий, хочется не долгой семейной жизни, а совершенной остроты каждого мгновения, за которое можно зацепиться и ощутить себя ещё живым.
|