Беда приключилась с моим одноклассником и другом детства Ваней Гаманом. Онкология(((((((((
Журналист, член Союза писателей, поэт, бард, лауреат премии имени Чехова, победитель Дальневосточного конкурса природоохранной журналистики, лауреат многочисленных фестивалей авторской песни......... Ваня уже в Корее, но нужны снова средства.
http://www.arsvest.ru/archive/issue1025 ... 27501.html

Страна утренней свежести встретила наш самолёт проливным дождём, щедро приправленным снежной, небесной манкой. Старенький аэробус, взмахнув несколько раз крыльями в нерешительности, всё же надумал приземлить свою стальную тушу на прокисшую бетонную полосу.
- Ой, следим за речью!, мамочки! – взвизгнул женский голос где-то в хвосте салона, ознаменовав тем самым мягкую посадку.
Те лабиринты одного из крупнейших аэропортов мира и всякие жуткости по части заполнения документов, оказались не более, чем предлогом не расслабляться.
- За мной, - скомандовал уже знакомый голос с хвоста салона, и кучка прип...тых менеджеров поспешила по коридору. А так, как они, так же, как и я, заполняли миграционные карты, то в Тайланд они, точно не собирались. В общем, в конце всей процедуры аэропортовских оформлений я их даже обогнал, и первым вышел на финишную прямую. В просторном холле сразу же увидел табличку со своей фамилией, пожалуй, в первый раз за всю больничную историю, написанной правильно. Ни «Гармаш», «Гомон», «Гамун», «Гиман», а именно ГАМАН. И от этого на душе стало тепло, и даже, как-то уютно.
- Камон эври бади! – на радостях крикнул я, совершенно забыв, что Дима отлично говорит по-русски.
- Первый раз в Корее? – спросил он.
- В Корее, да, - веско ответил я, скромно умолчав при этом, что из-за границы был лишь в Суйфунхэ, да и то, не очень трезвым.
От аэропорта до студенческого городка ехали чуть больше часа. За окном мелькали многочисленные 12-ти этажки, мосты, типа «Золотого» и «Восточного», потом появились люди, все, как один с рюкзачками на нешироких плечахи наушниками в ухах.
-Ну, вот и приехали, встретимся завтра утром, - сказал Дима и скрылся за стеклянными дверьми студенческого общежития.
В общем, осваивать одноместное пространство своей комнаты мне пришлось самостоятельно. Первые пятнадцать минут не включался не один электроприбор, и не работала ни одна розетка, пока я, совершенно интуитивно не засунул карточку в какую-то пластмассовую приспособу. Всё заработало, и при свете потолочных ламп развеялось ещё ряд мифов о Корее. В душе оказались полотенца, в том числе и большое, мыльно-рыльные принадлежности (заберу с собой, как сувенир), тапочки (лет пятнадцать назад, точно, был бы мой размерчик), унитаз с таким количеством кнопок, что на нём можно смело в космос, ну и остальные прелести цивилизации, в том числе и маленьким холодильником, с чисто по-русски заледенелой морозилкой.

Разобравшись в комнате, решил сходить в магазин, купить, кой-какого товару. Визиток на речепшене не было (вахта, она и в Корее - вахта, а добрый дяденька продублировал вопрос на английком: "где находится ваша гостиница?" своими изящными иероглифами, тут же на странице разговорника). В общем, понял я, что придёться надеется только на свою память, как зрительную так и ножную. Прогулявшись безрезультатно пару кварталов я осознал, что точняк заблужусь, из покушать куплю только чипсов и колы, а вот бутылочка пивка мне не светит, городок-то студенческий. Короче, после долгих скитаний и расспросов охуевших от моего тембра голоса и диалекта корейцев, подходящий чепок был найден. Из неострого удалось купить сосиски, студенческие пельмени, воды (попалась типа спрайта), ну и пивка. Почти 10 ооо вон, ещё мелочь осталась. Пивка я уже попробовал, пойду уничтожать пельмени под убаюковающий голос диктора местного тв. Кстати, табличка у него над головой AVN. Так что если Пихурина накурить, похоже, упс... А на самом деле, очень хочется спать. Так что со звонками не задерживайтесь.

В первый вечер пребывания в Корее, не смотря на усталость, как то, уж очень долго не спалось. То ли феерический вид с 12-го этажа гостиницы на ночной Сеул, так взбудоражил моё воображение, то ли просто по-человечески хотелось есть. Но, на продукты было наложено табу, ещё не видимым мной профессором, так как завтра я должен был пристать перед его лаборантами жаждущим пищи и жидкости, дабы мой организм не нёс в себе никаких примесей. Вообще-то я слушаюсь врачей, но огромная вывеска «CAFÉ PAPA PIZA» горящая в пару кварталов от моего окна, просто провоцировала на ослушание.
«Шоколадка с печенькой, конечно может добавить глюкозы, но не настолько, чтобы меня с позором депортировали из этой благодушной, такой ласковой и приветливой страны», - успокаивал я себя всю поездку на лифте до первого этажа, где желудки и умы студентов подпитывает большая столовая, кафушка и скромненький магазинчик. В столовой поворята уже наводили предполуночный марафет, двери кафе надёжно были прикрыты жалюзями, но для осуществления моей «сладкой диверсии» вполне хватило магазина (кто будет в Корее бренд: «С,O»).

Да, я использовал русско-английский разговорник, и, может быть, рассчитываясь не совсем уверенно сказал: «сэнк, ю», но зачем симпатичная кассирша, не скрывая улыбки спросила: «Where are you from?» (на самом деле, это беда, когда ты как та собака, многое понимаешь, а ответить не можешь) .

Стыдливо прикрывая обложку разговорника, на котором предательски красовался наш триколор, пришлось буркнуть на обиженно - русском (да, простят меня братья славяне, всё таки их флаг так похож на наш): «Босния и Герцеговина», и спешно возвратился в номер.

«Не, надо учить языки!» - убеждал я себя, поедая молочный шоколад, хотя ещё в магазине был уверен, что вежливо, но настойчиво попросил горький.

Утро началось хорошо.

- Аньёнь-хасимника – бодро сказал я диктору появившемуся на экране телевизора, и убедившись по разговорнику, что точно с ним поздоровался, пошёл в душ.
- Чон-нын росия-сарам-имнида, чон-нын росия-сарам-имнида! (что означает: «Я русский!» - уже с гордостью пел я, подставив своё обмякшее тело под упругие струи воды. Моя утренняя эйфория продолжалась до того момента, пока я не понял, что эта самая вода, сбежав с меня, как с гуся, вовсе не торопится утекать в отверстие в полу, а стремится через дверь просочится в соседний туалет. Корейских слов, чтобы описать ситуацию в моём багаже знаний не нашлось, (вполне хватило русских), да и в разговорнике пришлось изрядно покопаться, чтобы составить более-менее грамотное предложение о случившейся проблеме.
- О,K., - сказал вахтёр и продолжил читать газету.

Поняв, что он меня ни хрена не понял, я махнул рукой, (понадеявшись, что всё само собой рассосётся, и ведь рассосалось), я поехал в госпиталь.

Описывать корейские медицинские учреждения – значить сыпать тысячи тонн соли, выливать цистерны соляной кислоты на раны болезных россиян. Поэтому оставим это на совести Минздрава, вернувшись к внутренним проблемам языкового барьера.
День проходил скучно, поэтому было решено прогуляться по улицам Сеула куда-нибудь подальше. Не смотря на то, что прошагал я километров пять в одну сторону, заблудится не удалось. И уже возвращаясь назад, я от скуки пинал листья, пока из-под моего ботинка не выпорхнуло, что-то огромное.
- Ёк макарёк, кленовый лист! – подхватил я находку, на ходу прикидывая, с каким, для сравнения предметом, его сфотать. А кого без труда можно найти в студенческом городке?
- Ай хэв шут ту ю? - подкатил я к молоденькой кореянке с уверенностью в том, что попросил её мне попозировать.
- What?
- Ай хэв биг, - и тут я забываю, как по-буржуински: «лист», и чтобы добавить наглядности полез в сумку за этим чёртовым кленовым гигантом, которая находилась под курткой в районе пояса.

Наверное, спас меня, более-менее интеллигентный вид, и чувство юмора моих новых знакомых, а то коротать мне очередную корейскую ночь, в полиции нравов. Так что, учите языки, дорогие сограждане.

Извиняюсь за молчание, други мои, братья и сестры, но в череде обследований, блужданий по коридорам госпиталя, катаний «вверх-внизканья» в кабинках лифтов, Муза где-то потерялась. Да и вообще, с переездом в госпиталь, жизнь стала скучна и однообразна.
Вот сижу, пью корейский кофе «Максим» привезённый из России, нервничаю из-за
невозможности засыпать клаву ноутбукову серым сигаретным пеплом, и фиксирую маленькие особенности эмигрантского проживания. Хаотично, не мудрствуя лукаво, без всяких там условностей и литературных схем. Вот Муза вернётся, пущай сама разбирается.
***
Есть в нашей палате телевизор. Так, как жильё имеет статус интернационального, помимо 93-х каналов рекламы, спорта, песен с плясками (с иероглифами в разных уголках экрана), телевизор выдаёт и ещё один, чисто россйский канал. Чтоб, так сказать и россияне не расслаблялись, а и корейцы лучше узнали своего партнёра по АТР.
И что же увидел мой корейский сосед, прищурившись в плоскость «Samsung», который в роли русско-говорящего светильника скрашивал второй день моего одиночества?
Скандалы, факты, расследования, сенсации. Бесконечный чемпионат страны по пулевой (и не только) стрельбе из разных видов вооружения. Русская-народная забава «кто кого пересидит и перекричит» - эти, за решеткой, или те, кто в странной робе и с молотком. Молодые люди на зелёном газоне, сначала бегающие за мячом, о потом убегающие от свето-шумовых гранат. Бесконечные гробы, которым, почему-то хлопают. Опять стрельба, кровь, искорёженный металл. В общем: «Welcome to Russia!»
Когда до меня дошло, что я-то телевизор не смотрю, а за страну стало как-то неловко, я всучил пульт управления мозгами корейчёнку, и стыдливо уткнувшись в монитор ноутбука, с облегчением, боковым зрением увидел, что тот немного подумав, нажал самую большую красную кнопку.
***
На четвёртый день моего больничного заточения стало невыносимо скучно. И тогда, чисто по-русски наплевав на все запреты этих «медицинских трубок», по совету моих российских друзей было решено рвануть в парк развлечений «Lotte World». Чтобы не ошибиться, поехал на такси, показав аккуратно переписанное на листик бумаги буржуинское название водителю. Вопреки логике, английский он знал ещё хуже чем я, и поэтому пришлось звать на помощь молодых эскулапов госпиталя, которые не очень аккуратно перевели пункт моего назначения в иероглифическую транскрипцию.
Второй подход к «зелено-узкоглазомуглазому», уверенная посадка в салон (+2400 вон на счётчик). Шофер, что-то дожевывая, взглянул на англо-корейскую маляву и утвердительно мотнул головой. То, что он доедал «пахло» настоящей Кореей. При этом курить в салоне нельзя, о чём свидетельствовала надпись на передней панели, видимо, чтобы не было неприятного запаха. Там же располагалась картинка, на которой был изображен подозрительно веселый автомобильчик из решетки радиатора, которого, торчал какой-то пучок травы. А на дверке такси красовался ещё один стиккер, изображавший злобного пакемона не байке, норовящего врезаться в открытую дверь с вылезающим из неё ребёнком. Видимо пакемоны нападают только на детей, а может корейские мокики опасаются ездить по взрослым. Так, размышляя над эстэтическо-смысловой нагрузкой наглядной агитки, я доехал до парка.
39 000 за входную карточку настроения не прибавило (это уже потом «увидев,просчупав» и сравнив ценники в детском парке отдыха «Артёмка», я понял, что корейцы явно лоханулись).
Зайдя в огромный павильон, попадаешь в доисторический лес, по площади чуть меньше заповедника «Кедровая падь», со скалами, водопадами, бурными реками и сказочными замками. В первое мгновение даже показалось, что замок напоминает пресс-центр WWF в Барабаше, сейчас вон по той скале грациозной походкой спустится один из пятидесяти бросивших вызов, с бережно подстреленной Василием Солкиным козой в зубах, а сам Анатольевич сидит с пятилитровой пластиковой тарой в кроне ближайшей цельнолистной пальмы. «Да, всё же лекарства – они и в Корее - лекарства», думал я, извинясь сходя с туфли Белоснежки, и с опаской поглядывая на банду по-вакхабитски небритых гномов. Пока я пятился от гномов, то чуть не попал под паровозик с весело хохочущими ребятишками, и вновь отпрыгнул в чащу, где в кустах затаились динозавры, где-то ближе к облакам качались на ветках птеродактили, да и вообще доисторического биомногообразия было столько, что меня было впору заносить в Международную Красную Книгу.
Захотелось чего-нибудь съесть, а точнее выпить. Кафешек с «Колой» и всякими пирожками здесь, конечно не счесть, но не люблю я мучное запивать сладким.
- Васька, дуй сюда, я нашёл! – как гром среди ясного неба прозвучал радостный русский голос.
Я конечно не Васька, но двинул на призыв не раздумывая, потому, что РАДОСТНЫЙ, РУССКИЙ голос, (который, я точно уверен, то же не любит колу и мучное), в этом царстве счастливого детства мог найти, то что требовал и мой уставший, больной, но всё же РУССКИЙ организм.
Пиво на разлив, приправленное кусочками льда, а вокруг Микки-Маусы, карусели, воздушные шары под куполом павильона, духовые королевские оркестры, в общем сплошной, разноцветный праздник. Но теперь, неутомимая, развратная русская душа требовала жирной точки, в виде сладко дымящийся во рту сигареты. Ринувшись к потоку свежего воздуха, я к своему удивлению вышел на территорию уличного парка. Множество аттракционов, еще яркие осенние краски, так гармонирующие со сказочными дворцами, каменными мосточками и каналами.
- А-А! О-О! следим за речью!!!!– донеслось откуда-то сверху, и тут же из туннеля вылетел уже открытая сцепка вагонов. «Не если я оседлаю эти горки, считай нигде и не был» - решил я, и сделав морду кирпичом, типа с семи часов здесь стоял а вас не видел, уверенно зашагал к старту. Моего «следим за речью!!!!», конечно вряд ли кто слышал, но озвучка была серьёзная. Я имею в виду крики соседей, а не то, что вы подумали. И остановился этот чудо пугательный паровоз в аккурат напротив курительного домика. В общем, день удался. Вот только уже у госпиталя реальность в виде в сиску пьяного корейца вернула меня из детства. Я, конечно, точно сказать не могу, но мычал этот тип примерно следующее: «слышь, пять тысяч на автобус не хватает, а чё глаза такие широкие, понаехали тут…»
- Пошёл, ты в упс... дядя! – с добродушной азиатской улыбкой сказал я, бросая бычок в урну.
- Во, молодец! – пустила кольца дыма пожилая кореянка сидящая неподалёку в инвалидной коляске, - а то, как у вас там говорят, набухаются, и позорят страну. А ты ничё. Выздаравливай!
С этой старушкой – божиим корейским одуванчиком, мы ещё встретимся, но это будет уже совсем другая история…