Макбет леди Гулегиной.
Лесков забил в мне в память, что Макбет была « леди Мценского уезда». Дм. Шостакович потом тоже поработал надо мной, сочинив оперу «Катерина Измайлова».
На самом-то деле у Шекспира муж важнее жены. Он сам говорит о себе: «Гламисский и ковдорский тан! А дальше венец!» Это редкое словечко «тан», оставшееся ныне только в оперной программке, в средневековой Шотландии означало рыцаря, лорда, имеющего права на королевский престол. У Верди леди Макбет- отданы главные женские партии. Она, пожалуй, больше мужа хочет стать королевой и даже не столько его «поддерживает», сколько руководит им в череде убийств.
Посему партия леди Макбет – это партия главной злодейки оперной сцены. Пожалуй, больше нигде, ни в какой другой опере нет у властной женщины возможности создать такой достоверный образ. Было бы наивно думать, что оперные дивы из всех сил стараются избежать участи петь партию Макбет, чтобы не портить себе карму. Напротив, оперные дивы изо всех сил стремятся эту партию заполучить. И посему, читаю я в программке про Марию Гулегину, что она, мол известна миру как «русская Золушка» и хочется мне разразиться густым, зловещим и насмешливым оперным хохотом: «Золушка? Ха-ха-ха. Какая она Золушка? Она – леди Макбет!»
Даже такая пусечка оперной сцены, как ненаглядная красавица Анна Нетребко проговорилась, что ей тяжело было вживаться в образы лирических оперных героинь, а вот образ Макбет притягивал её, манил, и она с ходу вошла в эту роль:
«Почему существует клише, что леди Макбет должны петь обязательно громоподобные драматические сопрано? Я попыталась доказать, что это не так. Безусловно, у певицы, берущейся за эту роль, должен быть большой диапазон. Мой низкий грудной регистр, без которого эту партию не спеть, очень помог мне, равно как и весь багаж техники бельканто».
И кого она, кубанская казачка, имела в виду под «громоподобными драматическими сопрано» ? В другом месте она выражается о своих соперницах еще похлеще – «оперные тумбы». Про кого это, а?
Знаем ли мы, какие страсти кипят в этом узком кругу оперных див?
Престижных оперных площадок в мире меньше, чем пальцев на руках: две в России, одна в Лондоне, еще одна в Нью-Йорке, Париж, Милан, Вена, Штутгарт… А каждый год из драконьего яйца вылупляются не меньше дюжины молодых, красивых, голосистых сопраночек, но только одна из тысячи пробивается наверх и остается в истории оперной сцены… Полагаю, что продюсеры выдающихся оперных див тайно созваниваются друг с другом, обсуждая маршруты и сроки гастролей, чтобы их патронессы нигде не пересеклись и дело не закончилось ядом или кинжалом.
28 января «Макбет» шел во Владивостоке во второй раз. Исполнители главной мужской партии менялись, но Гулегина была незаменима. Конечно, все пришли на неё. И она не подкачала.
Спектакль на сцене Мариинки поставил шотландец David McVicar, поэтому я могу поворчать, что сцены боёв были слабенькие или, что пышные воротники костюмов не соответствовали реальной эпохе 10 века, но смысла в моём ворчании нет. И театральная пьеса и оперный спектакль могут свободно перемещаться от эпохи к эпохе, ибо не стареют. В Петербурге премьера «Макбет» прошла в 2001 году, с той поры , конечно, спектакль обветшал, разболтался и превратился в рутину, но по-прежнему в репертуаре. Так что пока новинок нам Мариинка не возит, будем ждать.
Декораций практически не было. Сцена - пуста и черна. Сверху висел чуть наискось, как лезвие алебарды, пласт, сшитый из полос оцинкованного железа. Его специально подержали под дождём, чтобы ржавчина разъела его местами, создав какой-то неземной пейзаж, который я долго разглядывал, знаете, как иногда в разводах и брызгах случайных чернил вдруг угадывается звездочка, облако, дерево или чёртик.
Как всегда начало спектакля подвисало. Гулегина распевалась. Мне казалось, что ей не хватает воздуха и я во всем винил тугой корсет платья, обтягивающий её круглый стан. Но потихоньку она распелась и во время завершающего первое действие «тутти», когда на сцене пели все, её голос вдруг прорезался и зазвенел: « вот она, я» - что было не очень уместно, но, как будто, все вздохнули с облегчением и дальше спектакль покатился, как по рельсам.
О «Макбете» нужно помнить две вещи. Пьеса написана Шекспиром ( или кем там) как напоминание шотландцам о союзническом долге перед англичанами и в восхваление династии Стюартов. После Макбета как раз Стюарты стали королевской династией и их представители царствовали по всей Европе почти тысячу лет. Вот так сбылось пророчество ведьм. А я думал, что всё это – выдумки.
Для Верди и его публики – пьеса стала провокацией войны за независимость и освобождение Италии – «рисорджементо» и восхвалением короля, который объединит страну. Такая гениальная патриотическая агитка. Поставлена в 1847, а революция началась уже в 1848. Не удивительно, что автор либретто написал большую патриотическую сцену: хор жалуется на убийства и притеснения и на то, что Родина превратилась в жестокую мачеху. Современники отмечали, что публика начинала подпевать этим словам и действие прерывалось патриотическими выкриками. Начиналась эпоха Гарибальди, но только через двадцать с лишним лет король Виктор Эммануил 11 торжественно вошел в Рим и Италия стала единой.
Понятно, что нашей публике эти Стюарты и Гарибальди – чужды и малоизвестны. Для нас «Макбет» просто опера на сказочный сюжет: рыцари, предсказания, отравления. Даже мотив христианского возмездия за языческие зверства - понятен немногим.
Но беда в том, что история индивидуальных злодейств после Майданека, резни в Нанкине и выжигания напалмом Вьетнама уже не так трогает. Да вообще не трогает. Подумаешь, убил короля и друга.
Электричество, вырабатываемой музыкой и актерами на сцене, куда-то уходило, зал плохо элетризировался. Смотрели холодно, честно говоря.
Мария Гулегина, которая играла свою Макбет с самого начала своей карьеры в Ла Скала лет тридцать назад, а потом пела эту партию в Вене, Нью-Йорке, Лондоне на владивосткской сцене вживалась в этот образ в который раз? в тысячный ? показала, всё, что могла. После прошлогоднего провала во Владивостоке из-за болезни, она работала так, словно играла на сцене Метрополитен-оперы. Но, должен заметить, что последний раз она пела Макбет на сцене главного американского театра в постановке, которая существенно отличалась от нынешней. Там была такая попытка осовременить спектакль. Было это в октябре 2007 года и опера прекрасно записана на видео и до сих пор продаётся на Амазоне. И мне показалось, что Гулегина играла свою Макбет, пока вся труппа играла свой спектакль.
Самое потрясающее место в опере – сцена, когда леди Макбет ходит во сне. Верди завещал, что тут нужно погасить свет, петь не надо, надо играть драматически и речитативить. Разумеется, никто этот завет не выполняет. Как это не петь? Гулегина пела, разумеется.
Это безусловно был шедевр, изделие мастера, в этот тысячный раз исполнитель всё знает наизусть, всё отработано до автоматизма. И перед нами серийный автомобиль, а не единственный и неповторимый, чем отличается промышленность от искусства.
Закончив сцену, Гулегина отошла к заднику сцены и задержалась, оценивая аплодисменты, в них было уважение, но не было восхищения. Дирижёр Смелков тоже заставил оркестр взять паузу. Вот, кто-нибудь закричал бы в зале «Браво»! и я мог бы быть свидетелем триумфа. Но нет. Администрация театра не позаботилась о клакерах. Не было криков «браво», рыданий, исступленья публики - ради чего живёт артист. Аплодименты не наросли, а стихли. И леди Макбет-Гулегина скрылась за задником, чтобы там где-то и умереть.
В драме Шекспира много чудесных стихов. Я бы даже сказал, что трагедия главного героя – Макбета в том, что он поверил в поэзию. Ведьмы, обещая ему корону, говорили метафорами, так же как и нынешние гороскописты и колдуны. Можно так понять, а можно и иначе.
Вот пророчество: не погибнешь от руки мужа на поле брани! Ответ: тебя убьет дева, закованная в латы.
Не властен над тобой человек, рождённый женщиной. Ответ: не рожала меня мать, нож вырезал меня из чрева и от моего ножа ты погибнешь.
Непобедим ты, покуда Бирнамский лес не двинется на Дунсинанский холм! О, как завораживал всех этот образ. Куросава снял свою версию «Макбета», кажется, ради отгадок этих загадок.
«Будь горд, как лев, не помышляй о том,
Где строят козни и кто пышет злом:
От всех врагов Макбет храним судьбой,
Пока Бирнамский лес не выйдет в бой
На Дунсинанский холм».
Или так
Будь смел, как лев. Никем и никаким
Врагом и бунтом ты непобедим,
Пока не двинется наперерез
На Дунсинанский холм Бирнамский лес.
И этот ключевой момент сюжета был благополучно провален на нашей сцене. Боюсь, публика даже ничего и не поняла, глядя на нескольких отроков, машущих зелеными ветвями.
Как жаль, что певцы не пели строк шекспировских:
«Чуть жизни ты подашь пример кровавый,
Она тебе же даст урок.
Ты в кубок яду льешь, а справедливость
Подносит этот яд к твоим губам.»
Поэт, создавший эту драму, использовал гениальный образ. Макбет, совершив клятвопреступленье и убийство своего короля, наказан тем, что лишил себя покоя , «зарезал свой сон», пишет Шекспир.
Невинный сон, тот сон,
Который тихо сматывает нити…
Сон, это чудо матери-природы,
Вкуснейшее из блюд в земном пиру.
Короче, после этой оперы, нужно срочно идти на спектакль по Шекспиру, да вот беда, в целой России не нашел я сейчас этой постановки на сцене. Зато есть свежайшая (2015 года) экранизация Джастина Курзеля с Майклом Фасбиндером в главной роли. Тут говорят стихами и снято – изумительно.
Как водится, я разглядывал публику и с удовольствием отметил, что зал был полон, красавицы сидели на лучших местах , среди них выделялась смелая девушка в багряном комбинезоне с златыми волосами на шестом ряду.
Как призрак Банко, что явился Макбету на пиру, мелькнула располневшая фигура бывшего художественного руководителя театра Антона Лубченко.
Дирижёр Павел Смелков явно дал обет не стричься и его пышный хвост был самым длинным во всем театре. Хотя обычно мужчины клянутся бородой, клянутся не сбривать оную, пока не выполнят свой обет. Хотел бы я знать, какая тайна тут скрывается… Может он, как Лубченко, оперу пишет и пока не напишет не подстрижется?
Дирижировал он отменно: слушал певцов, слышал и видел всех музыкантов и когда надо их чуть глушил, чтобы голос со сцен пробивался через оркестровую завесу.
На поклон вынесли много цветов. Зал почувствовал, что «не додал» во время спектакля и долго хлопал. Одному маленькому мальчику из балетных подарили прямо на сцене машинку, он тут же забыл про спектакль и было юркнул за кулисы, её распаковывать, но был возвращен строгим окриком.
PS . Поскольку на сцене сначала убивают короля, а потом узурпатора, российская цензура печатать книгу и ставить драму при жизни Николая 1 не дозволяла. Дурной пример! Когда итальянская труппа в Петербурге все же обратилась к опере Верди, ее название и имена действующих лиц были изменены
PPS На фото Гулегина в роли Макбет на сцене Метрополитен-оперы 2007 , потом в спектакле Мариинки