Многотысячная толпа оппозиционеров провела в Сухуми митинг, на котором потребовала отставки правительства, генерального прокурора и глав восточных районов Абхазии. Поводом для недовольства стали абхазские паспорта, которые выдали жителям восточных районов, работающим в Грузии.

После неудачных переговоров с главой государства Александром Анквабом лидер оппозиции Рауль Хаджиба заявил, что Координационный совет оппозиционных партий берет на себя временное руководство республикой, пишет «Интерфакс». В окружении президента при этом отметили, что оппозиция требовала отставки Анкваба.

Позднее митинговавшие оцепили комплекс правительственных зданий и попытались из захватить. В итоге оппозиционеры без сопротивления вошли в здание администрации президента, а Александр Анкваб в это время покинул его. Против протестующих не применялось оружие.

События в Абхазии, считает секретарь Совета безопасности республики Нугзар Ашуба, стоит расценивать как попытку государственного переворота. По словам секретаря Совбеза, демонстранты пошли штурмом на президентскую резиденцию, когда стороны почти договорились. «Президент в отставку никого не отправлял и сам в отставку не подавал», — приводит его слова ИТАР-ТАСС.

Силовые органы Абхазии встали на сторону действующего президента республики. После событий в Сухуми главы МВД, Минобороны и руководители Службы госбезопасности заявили, что считают произошедшее «неконституционными методами борьбы, которые ведут к дестабилизации обстановки в стране».

Абхазские паспорта получили люди грузинской национальности, живущие в приграничных районах Абхазии. Приняв абхазское гражданство, они не отказались от грузинского, что запрещено законом Абхазии. Выдачу паспортов отменили после того, как их получили 27 тысяч человек.

Вместе с тем оппозиция считает, что в стране наблюдается системный кризис. В конце апреля оппозиционеры направили Александру Анквабу ряд предложений: они выступили за создание правительства национального доверия, изменение Конституции и передачу части президентских полномочий правительству. 27 мая оппозиционеры заявили, что Анкваб проигнорировал их.

Леонид Заводчиков, председатель русской диаспоры Абхазии:
Люди недовольны, что в Абхазии нет рабочих мест. В целом улучшения в стране есть, но многие считают, что это незначительные преобразования. Народ хочет спокойствия, мира и понимания. Сезон ведь сейчас открывается. Люди ждут этого времени года, потому что только летом есть работа. На деньги, которые они сейчас заработают им придется жить весь год. Сейчас не нужно было поднимать волнения в стране. Это может спугнуть всех туристов. Но оппозиция так не считает. Она подождала, пока пройдет Олимпиада и подняла этот вопрос. Президент должен пойти на диалог с оппозицией и найти компромиссное решение. Причем надо понимать, что в оппозиции сейчас в том числе находятся люди, которые раньше были во власти, у кормушки, а сейчас от нее отстранены. Россия может стать посредником в решении этого конфликта, помочь организовать переговоры между властью и оппозицией.

Совбез Абхазии квалифицировал события 27 мая как неудавшуюся попытку государственного переворота. Президент Анкваб остается в должности, руководители всех силовых структур заявили о поддержке законно избранного главы государства, решение об отставках, которых требовали участники народного схода, официально не принято. В свою очередь, координационный совет оппозиции фактически пытается формировать параллельное правительство: его члены после переговоров с президентом заявили, что берут власть в стране в свои руки и созывают чрезвычайную сессию парламента. Впрочем, по состоянию на полдень 28 мая оппозиция не смогла собрать кворум, и пока победа по очкам остается за президентом.

Стиль Анкваба

Когда поздно вечером 26 августа 2011 года мы в Сухуме поздравляли сторонников Александра Анкваба с его победой на выборах президента, один из них сформулировал политическую программу этого срока: «Президентство Анкваба вряд ли будет временем больших перемен. Ему предстоит скорее расчистить площадку. Для перемен и роста нужна самостоятельность людей, принимающих решения на местах. А Анкваб такой руководитель, который сам вникает во все мельчайшие нюансы, ставит дело так, что в самом дальнем селе самого дальнего района дверь не откроют без согласования с ним. Это неплохо в смысле надежного контроля и как раз годится для расчистки площадки, но для броска вперед это не оставляет пространства».

Александр Анкваб, бывший начальник райотдела милиции Гудаутского района советской Абхазии, сделавший карьеру в МВД Грузинской ССР, но вернувшийся на родину и принявший участие в войне за ее независимость, шел к президентскому посту с 2004 года. Когда по итогу многомесячного политического кризиса 2004–2005 года к власти в Абхазии пришел Сергей Багапш, это во многом было заслугой и успехом Анкваба. После смерти Багапша в мае 2011-го Анкваб начал с того, чего все ждали: объявил антикоррупционный поход против части окружения Багапша.Это позволило ему, ключевому участнику команды Багапша, повторить успех 2004–2005 года, когда их энергичный тандем шел на выборы под лозунгами искоренения коррупции. На второй срок, в 2009-м, Багапш избирался уже как политик, при котором произошло политическое признание Абхазии Россией. Проблему коррупции решить, мягко говоря, не удалось. Более того, у политических оппонентов президента появились основания выдвигать те же антикоррупционные лозунги, под которыми их за пять лет до этого победили «багапшисты». Анкваб, хотя и играл ключевую роль в команде Багапша, с коррупцией не ассоциировался и всегда поддерживал имидж жесткого следователя, знающего ситуацию внутри элиты, что называется, от и до, готового спустить собак, но не делающего этого из уважения к мягкому и дипломатичному президенту. Внезапная смерть Багапша сняла ограничения. Он начал работать и сравнительно легко выиграл выборы.

После этой победы все выглядело так, что лучшего президента – аскета, готового работать сутками, спрашивать за каждый потраченный рубль, вмешиваться в мельчайшие нюансы на каждой стройплощадке, – для Абхазии не придумать. Но три года спустя ситуация выглядит совсем иначе. События вечера 27 мая, когда часть участников народного схода оппозиции попыталась ворваться в здание администрации президента, требуя его отставки, продемонстрировали накал страстей, которых страна не видела, пожалуй, со времен кризиса 2004–2005 года, едва не поставившего ее на грань гражданской войны. Что же произошло?

Накопившиеся обиды

Грозовые облака политического кризиса скапливались над президентской администрацией в Сухуме не один месяц. В прошлом году ушел в отставку секретарь Совбеза Абхазии Станислав Лакоба, очень влиятельный общественный деятель, присутствие которого в структуре исполнительной власти давало Анквабу много дополнительных очков, что называется, в глазах общественного мнения. Отказалась поддерживать курс президента партия «Единая Абхазия», когда-то сконструированная Багапшем по образу и подобию российской партии власти.

Несмотря на все упреки в нежелании разговаривать, президенту несколько раз за это время удавалось разворачивать ситуацию в свою пользу, в том числе и выходя к участникам акций протеста. Сход 27 мая тоже не остался без ответа: нескольких лидеров протеста пригласили в президентский кабинет на переговоры. По данным президентского управления информации, определенные договоренности были достигнуты, но они оказались сорваны попыткой штурма здания, которую предприняли несколько десятков митингующих.

Разошлись каждый при своем: глава оппозиционного координационного совета Рауль Хаджимба призвал мужчин остаться на площади перед президентским офисом, объявил, что совет берет власть в свои руки, и анонсировал чрезвычайную сессию парламента. Александр Анкваб рано утром созвал совет безопасности, опроверг слухи об отставке кабинета министров Леонида Лакербая, генерального прокурора и глав Гальского и Ткварчальского муниципальных районов и заручился поддержкой руководителей силовых ведомств, которые выразили готовность вернуть ситуацию в конституционное русло. Как и во время политического кризиса десятилетней давности, расколото и сообщество ветеранов грузино-абхазской войны: общественная организация «Аруаа» требует политических перемен вплоть до отставки президента, ветеранское объединение «Амцахара», на которое после демарша «Единой Абхазии» Анкваб опирается как на политическую партию, поддерживает главу государства – хотя, возможно, и не столь единодушно, как раньше.

Комбатанты в политике

Строго говоря, ветераны войны с Грузией 1992–1993 года, представители которых до сих пор занимают господствующие высоты в социально-политической системе Абхазии, и образуют политический полюс, вокруг которого постоянно строятся те или иные оппозиционные конфигурации. Огромная проблема Абхазии в том, что ее население сокращается, а самое главное, что в нем сокращается доля этнических абхазов, которые количественно уступают совокупности живущих в стране армян, русских и мегрелов.
Естественно, ветераны, воевавшие за независимое абхазское государство как за абхазский политический проект, хотели бы, чтобы оно таким и оставалось. Но в ситуации, когда грузиноязычные мегрелы приближаются по численности к самим абхазам – апсуа – это становится политически рискованным. Продолжая изолировать грузиноязычный сегмент населения от участия в абхазской политике, Абхазия рискует получить свой собственный сепаратистский проект в приграничном с Грузией Гальском районе. Это понимают в президентской администрации, когда раздают мегрелам абхазское гражданство.

Но с точки зрения оппозиции, речь идет в лучшем случае о стремлении власти заручиться лишними голосами на выборах, а в худшем – о национал-предательстве: мегрелы живут на два дома – и в Абхазии, и в Грузии, кое-кто из них воевал на грузинской стороне, раздавать им паспорта – непростительная ошибка.

Как ни странно, ту же повестку дня – Абхазия для абхазов – оппозиция фокусирует и на отношениях Абхазии с Россией. От властей требуют одновременно и расширять взаимодействие с Россией, и охранять абхазский суверенитет, который, по словам участников схода 27 мая, нельзя обеспечить, если две трети бюджета – дотации соседнего государства. В условиях, когда возможности российского бюджета сокращаются – об этом прямо сказал вице-премьер Александр Хлопонин на заседании межправительственной российско-абхазской комиссии с Сухуме 22 мая – Россия могла бы помочь Абхазии, приведя на 200-километровую абхазскую ривьеру своих инвесторов.

Но инвесторы хотят жить по понятным законам (работу по сближению законодательств тормозят в абхазском парламенте в том числе и оппозиционные депутаты). А главное – они хотят иметь возможность свободно покупать в стране недвижимость. Сейчас россияне могут покупать недвижимость в Абхазии только через подставных обладателей абхазского гражданства.

В свете уже собственно российских инициатив об ограничениях в части второго гражданства это очень проблематично. Но позволить россиянам покупать абхазскую землю – значит, по мнению многих абхазских патриотов, подорвать абхазский суверенитет. Своего собственного рецепта, как сближаться с Россией, не сближаясь с ней, оппозиционеры предложить пока не могут.

Сезон под угрозой

Вполне реальное опасение, связанное с открытием рынка для российских инвестиций, связано с тем, что Абхазия, превратившись в продолжение сочинской ривьеры с ее несуразно высокими ценами, потеряет свои конкурентные преимущества как сравнительно близкое и дешевое место отдыха многих россиян невысокого достатка. Нынешний политический кризис в Сухуме куда верней и быстрей ударит по туристическому потоку, принять который Абхазия готовится буквально через несколько дней, с началом сезона отпусков и школьных каникул.

«Не исключено, что попытка переворота была еще и целенаправленной попыткой срыва туристического сезона, – говорит один из абхазских собеседников КАВПОЛИТА, хорошо знакомый с ситуацией. – Мы достоверно знаем, что накануне событий 27 мая лидеры оппозиции были на ряде встреч в Сочи и Бочаровом Ручье, и он вернулись оттуда отнюдь не в конструктивном настроении». Крым, который с 17 марта входит в состав России, безусловно, заинтересован в десятках тысяч потенциальных отдыхающих, которых отпугнут новости о политическом обострении в Абхазии.
Абхазия и до этого сталкивалась с попытками не совсем добросовестной конкуренции со стороны краснодарских соседей. Любые политические новости из Абхазии летом мгновенно приводили к появлению в поездах на Адлер и Сухум гостеприимных краснодарцев, которые обращались к пассажирам: «Ой, куда же вы едете, там же война, оставайтесь у нас!» Автор этих строк сам стоял в длинной очереди отпускников, стремящихся вернуться в Россию в один из последних дней августа. Из полутора десятков окошек паспортистов работали два, и недоброжелательные пограничницы отвечали на возмущенный ропот толпы: «Не хотите стоять в очереди – отдыхайте на курортах Краснодарского края». Как говорится, ничего личного – просто бизнес.

Логика Майдана

Возможно, весь секрет в том, что Россия с самого начала не хотела в Абхазии президента Анкваба. В 2004 году, когда уходил Владислав Ардзинба, Россия сделала ставку на его преемника, кадрового сотрудника советских спецслужб Рауля Хаджимба, который за год до выборов стал премьером республики и получил за этот год беспрецедентный объем российской финансовой помощи. Когда тандем Багапша и Анкваба все же выиграл у Хаджимба несколько раундов политического противостояния, произошло это явно вопреки политической воле Москвы.

На выборах 2011 года определенные московские круги активно продвигали экс-министра иностранных дел Сергея Шамба, штаб которого нашел возможным продемонстрировать в Сухуме ролик о том, что Анкваб чуть ли не грузинский шпион. Абсурдность и неэтичность этого поступка сломала и президентскую кампанию Шамба, и его дальнейшую политическую карьеру в республике. Теперь же и Рауль Хаджимба, и, по некоторым данным, семья Шамба, активно участвуют в работе оппозиции – и вновь координируют свои действия с кем-то в России.
Де-факто отношения России с Багапшем, а затем с Анквабом, сложились. Причем, если судить хотя бы по последнему, 22 мая, заседанию российско-абхазской межправкомиссии в Сухуме, сложились неплохо: российский вице-премьер Александр Хлопонин очень хвалил абхазское правительство за правильный подход к казначейской дисциплине.

Но какая-то тень постоянно пробегает между Анквабом и российским руководством. Грустный опыт Южной Осетии показывает, что в России есть определенные круги, которые наверняка предпочли бы, чтобы в Абхазии вместо казначейской дисциплины расширились возможности для того, что принято называть нецелевым освоением бюджета.

Анкваб может быть достаточно неудобным и жестким партнером, но он остается легитимным президентом, которому неоднократно жал руку глава российского государства. А его противники, выдвигающие требования политических реформ и пытающиеся установить в стране двоевластие, действуют способом, который Россия, как правило, считает категорически неприемлемым.

Эта простая логика Майдана, естественно, повышает шансы Анкваба выйти из ситуации победителем и даже обойтись без существенных политических уступок, которые, само собой, девальвировали бы его, в том числе и в глазах России, как лидера, контролирующего страну. Впрочем, новейшая история Абхазии уже не раз показывала, что Россия, хоть и платит, в абхазском случае далеко не всегда заказывает музыку. Президентский срок Александра Анкваба, все еще потенциально не последний, уже перестал быть периодом спокойной и планомерной «расчистки площадки». Но не исключено, что работу, трудную и почти невозможную в «штатном» режиме, окажется даже легче выполнить в условиях чрезвычайной ситуации.
http://kavpolit.com/articles/majdan_v_subtropikah-5170/