Ужесточение экономических проблем ударило по бизнесу, и бизнесу стало не до благотворительных фондов. В середине января обнародована статистика резкого снижения пожертвований, ситуация выглядит действительно патовой. Еще немного, и у тех, кто спасает детей, больных и бездомных, просто закончатся деньги.

«Милосердие — поповское слово», — фраза Глеба Жеглова подчеркнула отношение властей, причем любых, и советских, и постсоветских, к проблемам тех, кому не повезло. Если кто и помогал благотворительным структурам, почти все они, напомним, некоммерческие организации (НКО), так только предприниматели. Именно поэтому единственное пожелание самих фондов — это, чтобы государство стимулировало бизнес.

Помогать тому, кто сам помогает, только в этом случае не оскудеет рука дающего. На крупные структуры серьезной надежды нет, замечает президент БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская.

Елена Альшанская
президент БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
«У «газпромов», «лукойлов» и прочих есть свои крупные благотворительные бюджеты, там сумасшедшие миллиарды тратятся на благотворительность. Но знакомства ничем нам не помогут. Мне кажется, что идея про личные фонды и организации коррупционноемкая изначально. Поэтому, самое главное, что источники у НКО разные — разные люди, разные организации им помогают. А вот с налогами какие-то вещи могут делать регионы. Это довольно быстрая история, не требует нескольких лет обсуждений. Поэтому все, что нужно, это добавить нас в список, например, «социально ориентированные некоммерческие организации». Мы до сих пор платим полный налог коммерческой компании, хотя есть категория льготников, те же аграрии, например. Чем, собственно говоря, общественные организации хуже? 26% — это довольно много».

НКО, которые помогают больным детям, не получают прибыли, задушить их сейчас имущественными налогами — это как два пальца, а поступления резко сократились. Например, «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елены Альшанской еще в сентябре собрали 6 млн рублей, в октябре — только три, а в ноябре и вовсе 2,5 млн. Фонд работает лишь в России, курс валют ему ни к чему, однако рост цен и уменьшение помощи грозит тем, что в один прекрасный день малыши останутся без лекарств и средств на выживание. Некоторые проявляют чудеса изобретательности, например, Фонд помощи хосписам «Вера» собрал в 2014 году 200 млн рублей благодаря собственной предусмотрительности, говорит представитель фонда Елена Мартьянова.

Елена Мартьянова
представитель Фонда помощи хосписам «Вера»
«У нас основная проблема, с чем мы столкнулись перед Новым годом, — покупка аппаратов искусственной вентиляции легких, которые необходимы детям. Мы занимаемся помощью тем, кого уже медицина не в силах вылечить. Паллиативная поддержка в хосписах, обезболивание, специальное питание для тех детей, кто сам не может питаться. Пришлось решать вопрос с какими-то закупками впрок, потому что, если ребенок оказывается без расходных материалов, это равнозначно тому, что он возвращается обратно в реанимацию. Вы понимаете, что фонд наш вдруг не может перестать помогать, если он взялся помогать какому-то хоспису или семье. Хоспис, если у него государственное финансирование маленькое, просто без благотворительных денег существовать не сможет».

Выводы просты: количество компаний-жертвователей за последний квартал уменьшилось на треть, а фонды вынуждены отказываться от самых затратных проектов, которые, увы, спасали самых беззащитных. Страшно представить, как выжить без поддержки фонда «Подсолнух» детям с врожденным иммунодефицитом, или как быть, например, фонду «Галчонок», который занимается ДЦП. Войдите на их сайты — там почти мольба о помощи. Если не будет резких, точечных решений местных властей и Госдумы, налоговые выплаты этих НКО скоро превысят поступления, и все остановится.