Вход
Регистрация
Дневники
Галерея
ЧаВо
Правила
Поиск
В пятницу правозащитники и правоохранители высказали диаметрально противоположные мнения по поводу акции, которую устроили сотрудники ГИБДД Астраханской области. Инспекторы решили проверить водителей на порядочность, положив на дорогу облитого красной краской, якобы сбитого автомобилем ребенка.
ксперимент автоинспекторов Астраханской области, положивших на дорогу ребенка с целью проверить отзывчивость водителей, в пятницу вызвал жаркие дискуссии.
«Это некая постановочная вещь, заранее рассчитанная на провокацию, да еще с использованием ребенка, который приучается, между прочим, врать»
Напомним, на центральной улице села Красный Яр Красноярского района под колеса автомобиля положили велосипед, рядом с которым лежал ребенок с имитацией полученных травм – его руки, ноги и лицо были разрисованы красной краской. Ребенок не шевелился. «Водители проезжающих мимо транспортных средств вели себя по-разному. Кто-то сбавлял скорость и с интересом рассматривал картину и, что самое страшное, проезжал мимо, не пытаясь помочь пострадавшему. За время проведения акции никто не позвонил в больницу, чтобы вызвать скорую», – отметили в УГИБДД области.
«Тех водителей, кто останавливался и спешил помочь, ждал сюрприз. К нему сразу подходили дети и благодарили за то, что он не остался безучастным к беде другого человека. На лобовые стекла автолюбителей, кто не остался безучастным и остановился, дети наклеивали смайл «Вежливый водитель», – говорится в сообщении ведомства.
Единого мнения о том, правильно ли правоохранительным органам прибегать к таким методам, нет даже среди коллег авторов эксперимента. Так, представитель московской ГИБДД Вячеслав Трубин заявил газете ВЗГЛЯД, что брать на вооружение опыт астраханских автоинспекторов в столице не намерены: во-первых, не готовы рисковать жизнью детей, чтобы выявлять вежливых водителей, во-вторых, не видят в этом никакого смысла. «Самое главное – водителям нужно соблюдать правила дорожного движения, быть аккуратными в езде и пропускать пешеходов. Ежегодно в Москве ГИБДД устраивают акции «Вежливый водитель», «Вежливый пешеход» на нерегулируемых пешеходных переходах, дорогах возле учебных заведений и там, где есть знаки ограничения скорости», – рассказал он, заверив, что этого достаточно.
Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов заявил, что поначалу очень негативно воспринял известие об эксперименте, но затем переменил мнение. Астахов отметил, что вначале, когда услышал об этом случае, «тоже разозлился, хотел требовать, чтобы всех пересажали, но когда связался с департаментом безопасности дорожного движения, оказалось, что их не за что привлекать к ответственности». Из сообщения астраханского УГИБДД можно понять, что ребенка положили на проезжую часть, однако, как подчеркнул Астахов, «на самом деле все было не так». «Это преувеличили журналисты. Ребенок лежал на пешеходной дорожке, и рядом была его мама, которая дала согласие», – сообщил детский омбудсмен «Интерфаксу». Шумиху вокруг произошедшего он назвал «бурей в стакане воды».
В то же время некоторые правозащитники все равно высказались с негодованием о проведенном эксперименте. Руководитель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева прокомментировала произошедшее просто: «Это дикость какая-то. Если бы моего ребенка положили на дорогу, я бы с ума сошла». По ее словам, такой эксперимент мог нанести психологическую травму ребенку. «Такая инсценировка – недопустимая вещь, на живых людях такие вещи нельзя проводить, даже из самых благих намерений. О людях надо думать», – заявила она, отметив, что интересно узнать мнение матери ребенка, даже если она была в курсе, что ее отпрыска задействуют в инсценировке. «Она с ума не сошла?» – вопрошает Алексеева.
Президент региональной общественной организации содействия защите прав детей «Право ребенка», член Общественной палаты Борис Альтшулер не столь категоричен в своих оценках, однако, по его мнению, это «сомнительный эксперимент», от которого больше вреда, чем пользы. «Это некая постановочная вещь, заранее рассчитанная на провокацию, да еще с использованием ребенка, который приучается, между прочим, врать. Взрослые дают ребенку пример лжи. Авария – очень серьезная, шокирующая вещь, – заметил он в интервью газете ВЗГЛЯД. – Ребенок принял участие в коллективном обмане, причем с игрой на самых серьезных чувствах. Нехорошо это», – добавил правозащитник.
«Представляете, ребенок придет домой и скажет: «Ой, мама, я умираю, срочно скорую помощь...» А потом: «А я пошутил». А в другой раз он снимет трубку, позвонит и скажет, что бомбу заложил. «А я пошутил». Я не вижу разницы между этими звонками и этой постановкой.
Разве это дело полиции – заниматься общественными нравами с очень спорной постановкой задач? Это несерьезно и не очень хорошо. Для меня это неприятно, потому что ребенку дали пример, как он может обманывать в очень серьезных вещах. Все мы помним, между прочим, притчу Льва Николаевича Толстого: «Волк, волк!» Пастушок шутил, а когда волки пришли, никто не прибежал помогать. Как можно такими вещами шутить?» – возмутился Альтшулер.
Он отметил, что постановку автоинспекторов могли видеть и другие дети, проходящие по улице или проезжающие в машинах. «Дети, которые поверили, что это на самом деле, а потом узнали, что над ними посмеялись, вообще потом никому верить не будут. А дети, которые проезжали мимо в машине и видели это, и видели, что их родители проехали мимо, делали вывод, что и сами будут так поступать. Если родители равнодушные, а таких людей немало, то и дети вырастают такими же», – полагает эксперт.
«Протестировать людей на нравственные чувства иногда надо, причем не только на исповеди, но и в публичном пространстве»
«Наверное, там были и те, которые останавливались, может быть, и дети видели, но когда выяснялось, что это постановочно, то люди, севшие в машину и поехавшие дальше, так высказались, что в другой раз ни дети, ни они останавливаться не будут. Это ситуация толстовской притчи. В другой раз не помогут», – добавил он.
«Это прививка безразличия и какой-то безнравственности, причем безнравственность показали сами сотрудники ГАИ, используя такие приемчики», – заключил правозащитник.
Но детский психолог Евгений Цимбал, возглавляющий Центр психологической помощи детям, пережившим насилие, отметил в интервью газете ВЗГЛЯД, что ответственность за шок, который могли испытать малолетние свидетели «аварии», должны нести не полицейские. «А кто шокировал детей, видевших это? Их шокировал ребенок лежащий или те, которые совершенно равнодушно к этому отнеслись? Безусловно, это травма, потому что всем детям свойственно идеализировать родителей. Но кто несет ответственность за эту травму? Я думаю, те люди, которые проехали мимо. Самое интересное, что это состав преступления, ст. 125 («Оставление в опасности»). Человек мог оказать помощь, но ее не оказал», – считает он.
«Этот эксперимент мог быть несколько ущербен, – отметил психолог. – Но главное, что те результаты, которые он показал, настолько нелицеприятны. Это попытка смещения акцентов в ту сторону, что наше общество отнюдь не такое хорошее, достаточно жестокое, равнодушно относящееся к детям. Это как, когда, допустим, я украл что-то, и вместо того, чтобы сказать «я грешен», я начинаю рассуждать о социальной политике партии и правительства, которые довели меня до этого», – отметил Цимбал. Эксперт привел историю из собственного автомобильного опыта: «Месяц назад, двигаясь по Симферопольскому шоссе, попал в какую-то непонятную пробку, растянувшуюся на три километра. Как потом оказалось, это водители тормозили около разбитой полусгоревшей машины, это вызывало у них живой интерес. Когда кто-то кого-то переезжает, это всегда вызывает ажиотаж у граждан, увидеть чужое несчастье им очень приятно. Надо не жаловаться на зеркало, а побриться и причесаться», – сказал он.
Психолог напомнил о схожем эксперименте, проведенном около десяти лет назад в Великобритании, правда, там выяснялись не нравственные вопросы, а гендерные различия. «Взяли девочку, слегка ее «заплакали», поместили возле магазина и обращали внимание на реакцию англичан. Выяснилось, что большинство мужчин проходили мимо, женщины же, наоборот, останавливались, спрашивали, как помочь, несколько человек даже после того, как звонили матери и она обещала им прийти, через какое-то время приходили проверить. Англичане это объяснили тем, что для женской психологии характерна больше реакция на чувства, в то время как мужчины реагируют на какие-то рациональные вещи, и для них вид заплаканной девочки не являлся обстоятельством, привлекающим их внимание», – объяснил Цимбал.
Достаточно одобрительно, хоть и с некоторыми оговорками, к эксперименту отнеслись в Московской патриархии Русской православной церкви. «Определенный нравственный риск здесь был, в том числе, по отношению к ребенку, который вынужден был играть фактически роль провокатора, – заявил газете ВЗГЛЯД глава отдела по связям церкви и общества Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин. – Но протестировать людей на нравственные чувства иногда надо, причем не только на исповеди, но и в публичном пространстве».
«Итоги эксперимента выявляют проблемы не только отдельной личности, но и всего общества, – продолжил он. – Конечно, одной из причин того, что люди проехали мимо, является элементарная черствость. Но другая причина тоже очевидна: люди боятся, что их обвинят в преступлении, затаскают по судам, возникнут угрозы со стороны виновника происшествия. Здесь есть проблема, связанная с тем, что законы у нас плохо работают. Иногда помочь жертве преступления или происшествия означает навлечь на себя огромные проблемы, связанные с деятельностью наших правоохранительных органов, так что им об итогах эксперимента тоже надо задуматься».
«Элемент игры, нравственной провокации может быть встречен даже в аскетическом наследии. Так что иногда человека стоит поставить в ситуацию, в которой его нравственный выбор обнаружится и станет ясен не только окружающим людям, но и ему самому. Иногда это может побудить человека к покаянию, изменению жизни», – заключил представитель патриархии.
Напомним, на центральной улице села Красный Яр Красноярского района под колеса автомобиля положили велосипед, рядом с которым лежал ребенок с имитацией полученных травм – его руки, ноги и лицо были разрисованы красной краской. Ребенок не шевелился. «Водители проезжающих мимо транспортных средств вели себя по-разному. Кто-то сбавлял скорость и с интересом рассматривал картину и, что самое страшное, проезжал мимо, не пытаясь помочь пострадавшему. За время проведения акции никто не позвонил в больницу, чтобы вызвать скорую», – отметили в УГИБДД области.
«Тех водителей, кто останавливался и спешил помочь, ждал сюрприз. К нему сразу подходили дети и благодарили за то, что он не остался безучастным к беде другого человека. На лобовые стекла автолюбителей, кто не остался безучастным и остановился, дети наклеивали смайл «Вежливый водитель», – говорится в сообщении ведомства.
Единого мнения о том, правильно ли правоохранительным органам прибегать к таким методам, нет даже среди коллег авторов эксперимента. Так, представитель московской ГИБДД Вячеслав Трубин заявил газете ВЗГЛЯД, что брать на вооружение опыт астраханских автоинспекторов в столице не намерены: во-первых, не готовы рисковать жизнью детей, чтобы выявлять вежливых водителей, во-вторых, не видят в этом никакого смысла. «Самое главное – водителям нужно соблюдать правила дорожного движения, быть аккуратными в езде и пропускать пешеходов. Ежегодно в Москве ГИБДД устраивают акции «Вежливый водитель», «Вежливый пешеход» на нерегулируемых пешеходных переходах, дорогах возле учебных заведений и там, где есть знаки ограничения скорости», – рассказал он, заверив, что этого достаточно.
Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов заявил, что поначалу очень негативно воспринял известие об эксперименте, но затем переменил мнение. Астахов отметил, что вначале, когда услышал об этом случае, «тоже разозлился, хотел требовать, чтобы всех пересажали, но когда связался с департаментом безопасности дорожного движения, оказалось, что их не за что привлекать к ответственности». Из сообщения астраханского УГИБДД можно понять, что ребенка положили на проезжую часть, однако, как подчеркнул Астахов, «на самом деле все было не так». «Это преувеличили журналисты. Ребенок лежал на пешеходной дорожке, и рядом была его мама, которая дала согласие», – сообщил детский омбудсмен «Интерфаксу». Шумиху вокруг произошедшего он назвал «бурей в стакане воды».
В то же время некоторые правозащитники все равно высказались с негодованием о проведенном эксперименте. Руководитель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева прокомментировала произошедшее просто: «Это дикость какая-то. Если бы моего ребенка положили на дорогу, я бы с ума сошла». По ее словам, такой эксперимент мог нанести психологическую травму ребенку. «Такая инсценировка – недопустимая вещь, на живых людях такие вещи нельзя проводить, даже из самых благих намерений. О людях надо думать», – заявила она, отметив, что интересно узнать мнение матери ребенка, даже если она была в курсе, что ее отпрыска задействуют в инсценировке. «Она с ума не сошла?» – вопрошает Алексеева.
Президент региональной общественной организации содействия защите прав детей «Право ребенка», член Общественной палаты Борис Альтшулер не столь категоричен в своих оценках, однако, по его мнению, это «сомнительный эксперимент», от которого больше вреда, чем пользы. «Это некая постановочная вещь, заранее рассчитанная на провокацию, да еще с использованием ребенка, который приучается, между прочим, врать. Взрослые дают ребенку пример лжи. Авария – очень серьезная, шокирующая вещь, – заметил он в интервью газете ВЗГЛЯД. – Ребенок принял участие в коллективном обмане, причем с игрой на самых серьезных чувствах. Нехорошо это», – добавил правозащитник.
«Представляете, ребенок придет домой и скажет: «Ой, мама, я умираю, срочно скорую помощь...» А потом: «А я пошутил». А в другой раз он снимет трубку, позвонит и скажет, что бомбу заложил. «А я пошутил». Я не вижу разницы между этими звонками и этой постановкой.
Разве это дело полиции – заниматься общественными нравами с очень спорной постановкой задач? Это несерьезно и не очень хорошо. Для меня это неприятно, потому что ребенку дали пример, как он может обманывать в очень серьезных вещах. Все мы помним, между прочим, притчу Льва Николаевича Толстого: «Волк, волк!» Пастушок шутил, а когда волки пришли, никто не прибежал помогать. Как можно такими вещами шутить?» – возмутился Альтшулер.
Он отметил, что постановку автоинспекторов могли видеть и другие дети, проходящие по улице или проезжающие в машинах. «Дети, которые поверили, что это на самом деле, а потом узнали, что над ними посмеялись, вообще потом никому верить не будут. А дети, которые проезжали мимо в машине и видели это, и видели, что их родители проехали мимо, делали вывод, что и сами будут так поступать. Если родители равнодушные, а таких людей немало, то и дети вырастают такими же», – полагает эксперт.
«Протестировать людей на нравственные чувства иногда надо, причем не только на исповеди, но и в публичном пространстве»
«Наверное, там были и те, которые останавливались, может быть, и дети видели, но когда выяснялось, что это постановочно, то люди, севшие в машину и поехавшие дальше, так высказались, что в другой раз ни дети, ни они останавливаться не будут. Это ситуация толстовской притчи. В другой раз не помогут», – добавил он.
«Это прививка безразличия и какой-то безнравственности, причем безнравственность показали сами сотрудники ГАИ, используя такие приемчики», – заключил правозащитник.
Но детский психолог Евгений Цимбал, возглавляющий Центр психологической помощи детям, пережившим насилие, отметил в интервью газете ВЗГЛЯД, что ответственность за шок, который могли испытать малолетние свидетели «аварии», должны нести не полицейские. «А кто шокировал детей, видевших это? Их шокировал ребенок лежащий или те, которые совершенно равнодушно к этому отнеслись? Безусловно, это травма, потому что всем детям свойственно идеализировать родителей. Но кто несет ответственность за эту травму? Я думаю, те люди, которые проехали мимо. Самое интересное, что это состав преступления, ст. 125 («Оставление в опасности»). Человек мог оказать помощь, но ее не оказал», – считает он.
«Этот эксперимент мог быть несколько ущербен, – отметил психолог. – Но главное, что те результаты, которые он показал, настолько нелицеприятны. Это попытка смещения акцентов в ту сторону, что наше общество отнюдь не такое хорошее, достаточно жестокое, равнодушно относящееся к детям. Это как, когда, допустим, я украл что-то, и вместо того, чтобы сказать «я грешен», я начинаю рассуждать о социальной политике партии и правительства, которые довели меня до этого», – отметил Цимбал. Эксперт привел историю из собственного автомобильного опыта: «Месяц назад, двигаясь по Симферопольскому шоссе, попал в какую-то непонятную пробку, растянувшуюся на три километра. Как потом оказалось, это водители тормозили около разбитой полусгоревшей машины, это вызывало у них живой интерес. Когда кто-то кого-то переезжает, это всегда вызывает ажиотаж у граждан, увидеть чужое несчастье им очень приятно. Надо не жаловаться на зеркало, а побриться и причесаться», – сказал он.
Психолог напомнил о схожем эксперименте, проведенном около десяти лет назад в Великобритании, правда, там выяснялись не нравственные вопросы, а гендерные различия. «Взяли девочку, слегка ее «заплакали», поместили возле магазина и обращали внимание на реакцию англичан. Выяснилось, что большинство мужчин проходили мимо, женщины же, наоборот, останавливались, спрашивали, как помочь, несколько человек даже после того, как звонили матери и она обещала им прийти, через какое-то время приходили проверить. Англичане это объяснили тем, что для женской психологии характерна больше реакция на чувства, в то время как мужчины реагируют на какие-то рациональные вещи, и для них вид заплаканной девочки не являлся обстоятельством, привлекающим их внимание», – объяснил Цимбал.
Достаточно одобрительно, хоть и с некоторыми оговорками, к эксперименту отнеслись в Московской патриархии Русской православной церкви. «Определенный нравственный риск здесь был, в том числе, по отношению к ребенку, который вынужден был играть фактически роль провокатора, – заявил газете ВЗГЛЯД глава отдела по связям церкви и общества Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин. – Но протестировать людей на нравственные чувства иногда надо, причем не только на исповеди, но и в публичном пространстве».
«Итоги эксперимента выявляют проблемы не только отдельной личности, но и всего общества, – продолжил он. – Конечно, одной из причин того, что люди проехали мимо, является элементарная черствость. Но другая причина тоже очевидна: люди боятся, что их обвинят в преступлении, затаскают по судам, возникнут угрозы со стороны виновника происшествия. Здесь есть проблема, связанная с тем, что законы у нас плохо работают. Иногда помочь жертве преступления или происшествия означает навлечь на себя огромные проблемы, связанные с деятельностью наших правоохранительных органов, так что им об итогах эксперимента тоже надо задуматься».
«Элемент игры, нравственной провокации может быть встречен даже в аскетическом наследии. Так что иногда человека стоит поставить в ситуацию, в которой его нравственный выбор обнаружится и станет ясен не только окружающим людям, но и ему самому. Иногда это может побудить человека к покаянию, изменению жизни», – заключил представитель патриархии.
